Ворон взял девочку за руку и нежно поцеловал, притягивая к себе и нежно обнимая за талию. Виви чувствовала, как пересыхают ее губы, как пульсирующий жар в паху набирает силу, как промокает ее белье и… и как ей безумно хочется потрогать себя там, внизу. А Китти тем временем льнула к Ворону и ластилась к нему, после чего медленно и весьма соблазнительно переоделась в пижаму и снова прильнула губками к губам капитана. Виви невольно облизала губы, пряча пылающее лицо в подушке, и услышала Ворона.

– Виви, с тобой все хорошо?

– Наша маленькая принцесса возбуждена до предела!– весело сказала Китти.– Луффи-сама, давайте поиграем с ней?

Виви заалела еще сильнее, сгорая со стыда. Она знает, знает, что Виви…

– В этом нет ничего постыдного, ня!– Китти тут же наклонилась к ней, мило улыбаясь и прикрыв глазки.– Санджи-тян умеет сделать приятно! Ну так что, Луффи-сама? Поиграем с Виви-тян?

Ворон посмотрел на принцессу, опустившую взгляд в подушку и мелко вздрагивающую, но не от страха, а от возбуждения.

– Нет,– решительно сказал Ворон.– Иди ко мне.

– Ня!– обрадовалась Китти и бросилась на шею Ворону.

конец флешбека

Виви улыбнулась, вспоминая ту ночь. Нет, между ними ни тогда, ни в последующие дни ничего не было, но девушка до трех часов ночи не могла заснуть, не могла даже сбросить возбуждение посредством пальчиков, стыдясь присутствия рядом капитана и девочки.

– Корабль на час!– крикнули из «вороньего гнезда».– Что это за громадина?

Виви поняла, что дверь в каюту приоткрыта, но зайти сюда без разрешения капитана равносильно самоубийству. Как поняла Виви, вхож сюда в любое время только Зоро, ну и еще Нами, как одна из женщин Ворона. О да, вторая ее ночь на корабле тоже была не самой приятной: Ворон не стал отказывать себе в веселье, и Виви сбежала в каюту к Нами, боясь, что еще немного– и она присоединится к Ворону и Китти. А утром Виви поняла, что во сне схватила Нами за попу и слегка стискивала всю ночь.

– Что такое?– Китти прошлась мягкими пушистыми и невыносимо приятными лапками по животику Виви, заставив девушку напрячь животик и отстраниться: эта ласка граничила между приятными и возбуждающими.

– Китти… каков капитан?– спросила Виви и покраснела.

– В постели?– хихикнула девочка. Принцесса вспыхнула и опустила взгляд, после чего едва заметно кивнула. Да, здесь, на корабле, она стала относиться к сексу не как к чему-то неприличному, а как к вполне нормальному явлению в жизни… но все равно дико смущалась, когда говорила о нем.

– А что, хочешь капитана?– в глазах Китти заплясали чертики.– Я знаю, Луффи-сама сильный и красивый… он разный. Он может быть настолько нежным, что ты будешь трепетать от наслаждения, он может быть и грубым, таким грубым, что ты будешь кричать и извиваться под ним, умоляя о пощаде… Луффи-сама очень разный. Но он всегда очень осторожен, чтобы ненароком не сделать больно или… не сделать слишком больно.

– Кстати… вот я еще хотела спросить… просто ты…– Виви покраснела.– Я не знаю, как сказать… ты ведешь себя так, будто делаешь это не для себя…

–Это так,– улыбнулась Китти.– Я не нуждаюсь в сексе… это из-за генов. Я очень хочу секса лишь дважды в году с перерывом в полгода, примерно по неделе. А обычно я не испытываю тяги к сексу… но делаю это потому, что Луффи-сама это нравится. И мне тоже очень нравится. Как ты мило краснеешь… тебе рассказать, как он…

– Не надо!– подняла ладошки Виви и рассмеялась. Почему-то рядом с Китти так легко и спокойно, девочка просто излучает светлый позитив, особенно когда вот так мило улыбается. Теперь понятно, почему Ворон любит сидеть в кресле и чесать ее за ушками, а Китти, совсем как большая кошка, негромко мурлычет, прищурив глазки.

Корабль ощутимо качало, что не удивительно– здесь, в море Гранд Лайн, шторма происходят намного чаще, чем в остальных морях. Китти прислушалась к чему-то и испуганно вскрикнула, бросившись на палубу.

Виви бросилась за ней, на ходу одеваясь. Девушка вылетела из каюты и прижала ладони ко рту, глядя на огромный галеон, подплывающий к «Хозяину Бурь». Пираты тоже выглядели напуганными, но не из-за размера галеона, а из-за носовой фигуры в виде головы кита и…

– Это же…– прошептала Китти, бледнея и указывая дрожащим пальчиком на Веселый Роджер.

– Пираты Белоуса,– выдохнул кто-то на палубе.– «Моби Дик», флагман Эдварда Ньюгейта, одного из Йонко! Мы покойники…

А затем капитан поднялся на борт «Моби Дика» для разговора. Поднялся один, наказав никому и ни под каким предлогом не соваться вслед за ним. Поднялся, прихватив огромную, высотой с него бутыль рома.

Китти напрягала слух, но слышала лишь обрывки фраз. Пронзительный ветер не давал ей толком расслышать и неприятно задувал в ушки, и Китти через пару обрывочных предложений прекратила мучить себя, превратив кошачьи ушки в человеческие.