Итак, шандийца зовут Вайпер, Шандора воюет с Энелем, местным богом, за кусок острова, поднятый каким-то образом на небо. Типа вернуть земли предков, защитить наследие Шандоры и так далее, в общем, идеология. Интереснее другое: по словам Вайпера так называемый бог Энель очень могущественен и карает всех и вся. На вопрос: каким образом он их карает, Вайпер только рассмеялся и сказал, что выживших, чтобы рассказать, нет. На вопрос о Золотом Городе шандиец угрюмо ответил, что город захвачен Энелем.

– Все с тобой ясно,– Ворон сорвал колпак, стащил перчатки и фартук, бросил все это на пол и убрался из операционной. Похоже, ему придется поговорить со старейшиной шандийцев. Если город находится на Аппер Ярд, как называет это место Вайпер, понеглиф тоже находится там, а целей у Ворона две: прочесть понеглиф и набить трюмы золотом. Сначала необходимо разузнать как можно больше об этом Энеле и о божественной природе его силы.

К этому времени корабль уже причалил к берегу, если это можно так назвать. Ворон улыбнулся, глядя на команду, отрывающуюся на небесном пляже, и остановился рядом с Зоро. Мечник наблюдал за кем-то в стайке девушек, и Ворон не удивился, что объектом внимания Зоро стала Ташиги в открытом купальнике. Купальник ей явно подбирали девочки, потому что Ташиги постоянно краснела, смущаясь своего вида.

– Поговори ты уже с ней по душам,– Ворон положил руку на плечо мечника.– Я не могу понять тебя…

– Ты и не поймешь,– Зоро вздохнул.– Блин, постоянно о ней думаю. У тебя такое было?

– Нет. Я думаю обо всей команде, не особенно выделяя из них ту же Нами или Робин.

Мечник чуть усмехнулся и тут же помрачнел, глядя на Санджи, лапающую Ташиги. Девушка потешно и неумело отбивалась от извращенки, приобретая оттенок вареной свеклы. Нужно сказать Ло, чтобы поработал над ее зрением. Без очков девушка выглядит гораздо лучше, чем в очках.

– А Китти ты почему-то выделяешь,– мечник удостоверился, что Ташиги смогла отбиться и теперь играет с неко, и успокоился. Китти конечно изредка спит с женщинами, но не пристает ни к кому, кроме капитана, и то исключительно наедине.

– Да. Наверное, я ее избаловал. Но Китти… это Китти. Не знаю, я к ней тянусь. Почему так? Непонятно. Но рядом с ней мне хорошо.

Зоро чуть усмехнулся.

– Но ты ее не любишь. Я наблюдал за вами довольно долго, и с уверенностью скажу: ты ее не любишь. А вот она втрескалась в тебя по уши, не то что любит– боготворит. Ты для нее– все.

– Я знаю. Но достоин ли я такого…

– Так, а ну стоп. Снова ты занялся самобичеванием. Достоин, еще и как. Или это на тебя так разреженный воздух действует? В последний раз ты впал в меланхолию почти три года назад, и единственный на моей памяти, к слову сказать. Достоин, не достоин– неважно! Бери все, что дарит тебе судьба…

– Вот ты сам сказал, что тебе нужно делать,– усмехнулся Ворон.– Не пялься ты на нее, как бедный родственник. Ты ей тоже небезразличен, просто пригласи ее на свидание, романтическую прогулку, не знаю, в зоопарк ее своди, что ли? Во, в оружейный магазин! М-да, ну вы и парочка… вот представляю: идешь ты на свидание и даришь ей не букет цветов, а дайсё, или глевию какую. Интересно, когда вы будете обручаться, вы будете своими клинками меняться?

– Опять ты издеваешься,– вздохнул мечник.– Но в чем-то ты прав. Но примет ли она меня? Знаешь, я впервые в жизни чего-то боюсь. Боюсь, что она меня… оттолкнет, не примет… пошлет в пеший эротический круиз с моими закидонами…

– Или примет тебя таким, какой ты есть,– усмехнулся Ворон.– Потому что она любит не твои крутые бицепсы, кстати, у меня круче…

– Ага, как же!– фыркнул Зоро.

– Короче, я о чем. Нет, короче как-то не выходит, пусть будет длинно. Она любит всего тебя. И твои закидоны, и твое стремление рубить как можно больше врагов, и прочие твои мелкие недостатки типа грызни с Санджи или пристрастия к алкоголю. Она хочет тебя исправить, и ты в ней любишь, скорее всего, именно это. Ее упорство. У вас даже мечи схожи. Тьфу ты, не мечи, а мечты, скоро совсем с вами свихнусь. Сорвет меня и унесет в море безумия, и что ты будешь делать?

– Не унесет. У тебя есть милый якорь с ушками и хвостиком. Заметил, насколько ты стал спокойнее за эти несколько месяцев? Пока Китти не появилась, ты мог запросто вырезать всю деревню только за то, что какой-то малец бросил в тебя камнем.

– Эй, не гони!– возмутился Ворон.– Я не такой отморозок…

– Сейчас– нет. Раньше был именно таким,– жестко сказал мечник.– Пусть у тебя есть своеобразный кодекс чести, но ты любил убивать. Сейчас ты убиваешь не потому, что любишь отнимать жизни, а потому, что защищаешь. Нас всех. И особенно Китти. И я заметил, что ты стал куда более сдержанным. И твой Голос больше не напоминает раскат грома, он как ровное дыхание безмерной силы. Знаешь, Лу, одно ее появление сделало тебя намного сильнее. Ты отточил свою Волю и осознал ее суть, ты научился применять Королевскую Волю, в конце концов, ты перестал провоцировать дозорных. Раньше ты просто из-за скуки провоцировал и топил дозорных, и я тебя не осуждаю. Потому что сам такой.

– Ого, что я слышу?– развеселился Ворон.– Ты вот так просто признал свои и мои недостатки, а раньше никогда об этом не говорил. Неужели Ташиги так сильно на тебя влияет? Дай-ка я послушаю… ого, а ты тоже изменился! Пусть и не значительно, но заметно. Твоя жажда крови никуда не исчезла, впрочем, как и моя. Но они отошли на второй план. Иди, Ророноа, иди к Ташиги. Делай то, что подсказывает тебе сердце, и просто будь собой.

Мечник чуть усмехнулся и медленно снял катаны с пояса, но все же взял их с собой. Луффи проводил его взглядом и двинулся на берег. Один геппо– и вот он позволил себе рухнуть в безмерно мягкое облако, напоминающее пуховое одеяло.