Эйс замер у стены. Спина окаменела, командир второй дивизии пиратов Белоуса медленно повернулся, а в глазах застыла холодная ярость.

– Возьми свои слова обратно!– рыкнул Огненный Кулак. По телу пробежали язычки пламени, кулаки с хрустом сжались.– Или я силой затолкаю их в твою поганую глотку!

– Назад, Эйс!– рявкнул Белоус. Ворону было не до разговоров: когда на тебя наседают два адмирала, приходится прикладывать все усилия, чтобы выжить. Кизару и Аокидзи неплохо сработались в паре, и Луффи приходится туго.

– Хочешь, чтобы я взял слова обратно?– Сакадзуки гнусно ухмыльнулся.– Так заставь!

– И заставлю!– закричал Эйс, окутываясь пламенем и бросаясь на адмирала. Сакадзуки довольно оскалился и встретил удар огненного кулака магмовой рукой, с легкостью подавляя пламя и отрывая руку Эйса по локоть. Парень страшно закричал от боли и шока и замер.

Ворон ощутил слабение Голоса брата и обернулся. Зрачки Луффи расширились: из спины Эйса торчала рука Сакадзуки. Белоус одним мощным ударом расшвырял вице-адмиралов и замер, приходя в бешенство, командиры дивизий, прикрывающие отступление, также замерли. Битва остановилась на несколько секунд, позволяя Сакадзуки выдернуть руку из груди Эйса. Огненный Кулак пошатнулся и рухнул на колени, не в силах стоять. Ворон мгновенно исчез и подхватил его.

– Эйс, братишка…– рука легла на спину и окрасилась алым.– Ты не паникуй, мы тебя сейчас подлатаем…

– Луффи… отец…– на глаза Эйса навернулись слезы.– Ребята… спасибо за то, что любили меня!

Из кармана капитана пиратов Ворона выпала сгорающая библикарта и осыпалась пеплом, тело Эйса обмякло, Голос окончательно исчез.

– Э-Э-Э-Э-ЙС!!!– взревел Ворон. Встряхивая брата за плечи.– Не умирай, слышишь? Не смей…

– Эйс… мертв,– омертвевшим голосом проговорил Марко, возвращаясь на площадь. Сакадзуки оскалился и ударил сидящего на коленях Ворона кулаком в спину. Марко и Виста бросились наперерез, но спина Ворона взорвалась колонной молний, принявшей удар и не позволившей коснуться тела капитана пиратов Ворона.

Ладонь Луффи прошлась по лицу брата, прикрывая веки, после чего парень бережно уложил тело на мостовую и выпрямился.

Гарп рванулся и был схвачен Сенгоку. Адмирал Флота прижал трепыхающегося дозорного к земле, с трудом удерживая его на месте.

– Держи меня крепче, Сенгоку,– рычал Гарп.– Или я убью Сакадзуки!

– Что?– Акаину отступил и ударил еще раз. И снова стена молний приняла на себя удар и лишь слегка прогнулась, но росла эта стена прямо из мостовой. Ворон медленно повернулся, а его обычно черные и спокойные глаза горели алым пламенем всепоглощающей ярости и жажды крови.

– Сакадзуки,– тело Ворона взорвалось ореолом молний, колонна ослепительного бледно-желтого света ударила в небеса, испаряя тучи над Маринфордом, рука медленно потянула из-за спины фламберг.

Акаину ударил со всей силы и промахнулся, а вот его рука взорвалась потоком крови и беспомощно повисла. Страшной силы удар в голень раздробил кость, поток молний отшвырнул адмирала далеко в сторону. Аокидзи и Кизару ударили с двух сторон на подавление, понимая, что сейчас их коллегу попросту прикончат, но и огромная ледяная птица, и поток лазерных лучей столкнулись со страшным взрывом молний, подавившим атаки адмиралов в зародыше.

– Невозможно…– прошептал Сенгоку.– Логиям недоступно Пробуждение!

– Доступно,– Гарп рванулся, но Сенгоку напрягся, и старику ничего не оставалось, как замереть.– Только вот… редко. Я слышал о таком, и теперь увидел. После Пробуждения логии теряют все свои способности дьявольского фрукта. Сейчас Ворон бессмертен, мы даже не сможем коснуться его! Но ненадолго, лишь на несколько секунд.

Сакадзуки стиснул зубы и бросился на Ворона. С жутким, кровожадным ревом, от которого волосы на головах уцелевших дозорных и пиратов зашевелились, Луффи ударил навстречу. Кулак, сплетенный из молний, врезался в грудь адмирала, поток электричества вырвался из спины, тело Сакадзуки отшвырнуло далеко в сторону, а сам Ворон вдруг пошатнулся. Молнии стремительно впитывались в его тело, и через секунду полностью погасли, а Ворон упал на дно выжженной воронки.

Аокидзи метнулся для добивания, но ему в бок врезался кулак, окутанный прозрачным пузырем. Напитанная Волей атака выгнула тело дозорного дугой и отшвырнула далеко в сторону, раздробив ребра и повредив внутренности. Глаза Ньюгейта налились кровью, клинок глевии окутался пузырем, мощный удар расшвырял все и вся. Сакадзуки вскочил, игнорируя страшную рану, и бросился на Ньюгейта. Удар магмовой рукой начисто снес часть лица и черепа, вторая рука вонзилась в живот, но несмотря на то, что ему в буквальном смысле поджарили желудок, Белоус продолжил сражаться, словно и нет страшных ран. Огромная рука обхватила голову Сакадзуки и окуталась пузырем, после чего сильнейший пират мира вмял голову дозорного в мостовую. Сакадзуки попробовал отмахнуться, но промазал. Ньюгейт перестал давить ему череп и швырнул в сторону, намереваясь размазать по Маринфорду. Мощный удар– площадь раскололась между ним и оставшимися в живых пиратами.

– Отступайте!– приказал Белоус. Пираты не заставили себя долго упрашивать: разошедшийся старик мог заодно с дозорными прикончить и их. Ворона подняли и понесли на корабль, а Ньюгейт остался. Остался прикрывать отход и мстить за сына.

– Постойте, что это там?– дозорный всмотрелся в странную тень у башни. Тень прогудела:

– О-о-о-о, меня заметили…

– И на башне!

Сенгоку вскинул голову.

– Пираты Черной Бороды!

Все взгляды устремились к группе пиратов, засевшей на крыше башни Маринфорда. «Полумесячная Охотница» Катрина Девон, «Огромный Боевой Корабль» Сан-Хуан Вульф, «Деспот» Авро Писсаро, «Пьяница» Баско Шот. Беглецы с шестого уровня Импел Даун, приговоренные к смертной казни, никто из них не должен был увидеть свет солнца. Но они свободны и, хуже того, под рукой Тича.