– Относитесь к Дозору с уважением,– громко говорил на одном из кораблей рядом Ворон.– Пусть они теперь наши враги, но они сильны, и у многих, как у вашего бывшего капитана, есть свой кодекс чести. Она, кстати, на борту моего судна.

– Хина-сан!– услышала женщина возглас одного из дозорных.– Почему вы нам ничего не сказали, Хина-сан? Мы понимаем, что у вас есть причины служить этим ублюдкам из правительства, но почему вы нас не просветили? Простите, Хина-сан, но мы больше не намерены им подчиняться.

– Джон Бредмен,– Хина пораженно смотрела на одного из самых верных ей матросов.– Как же так…

– Теперь я знаю, что случилось на острове Коинг. Тенрьюбито уничтожили там всех, а ведь на этом острове жила моя семья. Их преступление списали на пиратов, потому я и вступил в дозор…

Бриг и фрегат замерли рядом друг с другом. Хина просто стояла и смотрела вперед, не в силах взглянуть на шагающего по трапу Бредмена.

– Простите, если разочаровал вас, Хина-сан,– услышала она голос Бредмена, после чего парень затерялся среди пиратов, знакомясь с ними и рассказывая свою историю жизни, слушая все, что пираты были готовы рассказать о своей жизни.

– Джон…– Хина, отказываясь верить в происходящее, смотрела на раскол среди своей команды.

– Говорить с дозорными куда проще, чем с пиратами,– усмехнулся Ворон, проходя мимо.– Знаешь, в ваших рядах очень много недовольных. Среди пиратов таких мало, большинство сильных капитанов, какими бы ужасными или жестокими они ни были, располагают к себе свою команду так, что те готовы отдать за них жизнь. Ты пообещала им ловить пиратов, а я дал им цель жизни– защищать невинных жителей.

– Что ты с ними сделал?– глухо проговорила Хина.– Что ты сделал с людьми Хины?

– Они не твои люди, дозорная,– Ворон повернулся к ней, и женщине стало не по себе.– Они принадлежат сами себе. В пределах корабля ты свободна, единственное ограничение– никаких нападений. Иначе… Сара, проводи ее в трюм.

– Куда конкретно?– деловито спросила женщина, сдувая смоляную прядку с лица.

– Угадай с одного раза,– ухмыльнулся Ворон.

– Пройдемте, Хина-сан. Зрелище вам сильно не понравится.

Хина осматривала корабль по пути к трюму, и уважение к Ворону становилось все сильнее и сильнее. Похоже, что пираты поддерживают здесь порядок по своему желанию, а не из-под палки, как было на ее кораблях и как обычно происходит на кораблях Дозора. Да, порядок не идеальный, недочеты есть и будут, но все равно… вон, два матроса, подшучивая друг над другом, драят оружейную палубу. Ни тени недовольства.

– Не задерживайтесь, Хина-сан,– тихо сказала Сара.– Лучше вам сделать все так, как хочет капитан-сама. Поверьте, даже самые глупые или безумные его приказы направлены на пользу.

Хина кивнула, решив, что осмотрит корабль потом, тем более что Ворон слов на ветер не бросает. Сара глубоко вдохнула и открыла дверь. Увиденное заставило Хину побледнеть и прижать ладонь ко рту.

Три обнаженные женщины со следами кровоподтеков на теле прижимались друг к дружке и дрожали от страха. Приметнее всего смотрелись ошейники и цепи, связывающие ошейники со скобами, вколоченными в борт судна.

– Раньше я их ненавидела, теперь… теперь просто презираю,– тихо сказала Сара.– Вот эта подстилка справа– Синди, чертова фетишистка, которая часами кончает от того, что режет людей на кусочки и размазывает их кровь по телу. Это ее мать, Шарли, и ее сестра, Глория, такие же суки. Они– Тенрьюбито, вернее– шлюшки-Тенрьюбито, подстилки для команды.

Шарли медленно подняла голову. В потускневших, пустых глазах мелькнула тень узнавания при виде Хины. Дозорная продолжала с ужасом взирать на знать, превращенную в нечто хуже портовых шлюх. Даже не шлюхи, просто забитые подстилки для пиратов.

– Хина…– прошептала Тенрьюбито разбитым ртом, и Хина с ужасом поняла, что нескольких передних зубов не хватает.– Ты пришла спасти нас?

Усмешка Сары выглядела злой и жестокой в этом ужасном месте.

– Она плохо работала ртом, вот и лишилась нескольких зубов,– проговорила пиратка.– Если ты нарушишь слово капитана на этом корабле, с тобой сделают то же самое, предварительно пустив в колено пулю из кайросеки.

– Как вы можете быть такими жестокими?– шептала Хина.– Как?

– А как эта вот сучка,– Сара безжалостно пнула Синди в живот. Девушка лишь вздрогнула, погруженная в апатию.– Как вот эта чертова сука могла быть такой жестокой, когда резала мою сестру на кусочки у меня на глазах и кончала, размазывая ее кровь по себе, а? Скажи мне, дозорная, почему если пираты насилуют таких сук, то они жестокие, отвратительные создания, которых необходимо уничтожить, а когда такие суки режут людей для того, чтобы испытать оргазм, им все сходит с рук? Когда они просто для развлечения убивают тысячи невинных людей, почему жестокие пираты, а они– нет? Вы же несете справедливость, или эта ваша справедливость и тухлого яйца не стоит, а? Чего стоит такая справедливость, ответь мне, дозорная. Видишь ее? Теперь, после того, как ее насиловали на протяжении нескольких часов, она просто смотрит в одну точку и сносит все, что с ней делают. Вот это– справедливость. Завтра ее выкинут за борт, на корм рыбам. Или даже сегодня вечером, потому что я подозреваю, что на этих ничтожеств даже у последнего алкаша уже не встанет, не то что у пиратов Ворона.

По щекам Сары катились слезы: воспоминание о сестре оказалось слишком тяжелым. Хина смотрела на женщин, переживших самое страшное в жизни, что может пережить женщина, и поняла, что больше не испытывает к ним ни капли сочувствия. Вследствие ранга она наслышана об ужасных деяниях Мировой Знати по отношению не только к рабам, но и к мирным жителям, и у нее нет оснований не верить пиратке.

– И вот еще, Хина-сан,– тихо сказала Сара,– будь осторожна с Китти.

Сара вздохнула, выходя из каюты. Хина поспешила за ней и плотно закрыла дверь, даже не думая поворачивать ключ.