Карло посмотрел на свою руку. Он проследил за системой капельницы от руки до подвешенного мешка.

– Что за дерьмо они в меня накачивают? Я не могу мыслить связно!

– Думаю, это обезболивающее.

– София, приведи свою мать.

Она поцеловала его в лоб.

– Если ты пообещаешь никуда не уходить.
– Она улыбнулась так широко, как только могла, её глаза сияли.

– А теперь скажи мне, каким образом я это сделаю со всей этой фигнёй, что навешана на меня?

За бледным цветом лица и грубоватой внешностью София увидела излюбленное чувство юмора своего отца.

– Пап, я приведу маму. Но думаю, ты должен знать, что я не уеду до тех пор, пока тебе не станет лучше.

Пока София поворачивалась к двери, она снова услышала шорох по линолеуму от двери. Большая дверь открылась, и звук голоса её матери наполнил комнату:

– Ка-а-арло-о-о!
– зарыдала Сильвия, и слово получилось в четыре слога вместо положенных двух. Через секунду она уже целовала его седые волосы и суетилась над его одеялом.

София подняла глаза и увидела вопрошающее выражение лица Дерека. Она взяла его за руку, и они вышли в коридор. Беспокойство матери и попытки отца успокоить её приподняли ей настроение. Но печаль в глазах Дерека ослабили её эмоции.

– Дерек, что случилось? Ты разговаривал с врачом? Есть что-то, чего я не знаю?

Дерек покачал головой.

– Нет, дело не в твоём отце. А в том, что ты сказала своему отцу. Ты планируешь остаться здесь, в Принстоне?

София прислонилась к стене.

– Не знаю, я просто не могу их оставить.

– Как насчёт того, чтобы найти жильё в Санта-Кларе?

– У нас есть месяц. Нам не обязательно вылетать туда завтра.

Она смотрела, как шея и плечи мужа одеревенели. Это был новый вариант их единственного основного разногласия. Он любил планировать все до мельчайших деталей. София же жила сегодняшним днём. Сегодня утром она бы с удовольствием перелетела через всю страну. Но все изменилось. Теперь она не знала, когда будет к этому готова.

– Можно я не буду принимать решение прямо сейчас? Это был долгий день.

Он потянулся к её талии и, притянув ближе, положил подбородок ей на макушку.

– У меня плохие новости.

Она не стала задавать вопросов. Вдыхая его одеколон после бритья и слушая биение его сердца, София готовила себя к плохой новости.

– Я пытался сказать твоей маме, что мы поселимся в отеле.

София хихикнула ему в рубашку, она знала, куда он клонит. Он продолжил:

– Но она даже слушать меня не стала.

– Только не говори мне…

Её усталые серые глаза сверкнули в ответ его мрачному выражению лица.

– Да, мы спим сегодня ночью в твоей старой комнате.

Его губы пробежались по её лбу и нежно поцеловали в нос.

– Что ж, дорогой, значит, эта ночь тоже будет долгой.

Она устроилась в его уютных объятиях и подумала о своей тесной спаленке. Комната была классной, когда ей было десять, но сейчас… её стандартная кровать была, возможно, старше их вместе взятых.

– Наверно, остановиться в моей старой комнате – это твой план, чтобы заставить меня уехать быстрее.

– А он работает?
– спросил Дерек, и его брови взмыли вверх.

– Если бы папа мог встать и пойти, мы были бы дома к утру!

Дерек улыбнулся, пока прижимал её к себе ближе.

– На той старой кровати я не смогу выдержать больше и пары ночей.

– Договорились.

И они, держась за руки, снова вошли в палату.

Глава 10

– Когда одна дверь счастья закрывается, открывается другая;

но мы часто не замечаем ее, уставившись взглядом в закрытую дверь

и не видя той, которая открылась для нас.

Хэлен Келлер

Почти каждое утро Клэр просиживала за столом, внимательно просматривая интернет и ожидая прихода Эмбер и Гарри. Она наслаждалась уединением так же сильно, как и утренними ритуалами в виде кофе и обмена любезностями. Конечно же, она первой появлялась на кухне - всё-таки Эмбер и Гарри нужно было привести себя в порядок перед работой. В то время как Клэр нужно было только одеться для тренировки.

У нее появлялось все больше возможностей для связи с миром. Независимо от того, использовала ли она ноутбук, планшет или телефон, но она могла оставаться на связи в любое время и в любом месте. А также она в любое время, когда хотела, могла наблюдать за своей личной жизнью, выставленной на обозрение каждому. Лишенная технологий в прошлом, сейчас Клэр чувствовала себя обязанной читать всё. И после необычного выхода из тюрьмы Клэр Роулингс-Николс, безусловно, считалась достойной первых строк новостей.