Черт!

Она пытается избавиться от своих джинсов, а он борется с ней, стараясь оставить их на

месте. Ему надо вытащить ее отсюда. Зачем он тратит время на то, чтобы она оставалась

одетой?

– Принеси ее мне!
– требую я.

– Не переходи в стоп-кадр с ней!
– орет мальчишка. У него сильные легкие.
– Если ты

будешь двигаться быстро, то убьешь ее!

– Что, твою мать, ты можешь знать, - говорит Риодан.

– Все, что нужно знать о гипотермии! И я готов держать пари, никто из вас не может ее

согреть. Принеси ее мне, если хочешь чтобы она выжила! Не нужно ее одевать. Это не

поможет!

– Пошел ты, младенец, - огрызается Риодан, но прекращает попытки одеть ее и

подхватывает Дэни на руки. Её джинсы спадают на пол. Она практически голая, и она в его

руках. Красная пелена ярости застилает мне глаза, мешает видеть ясно.

– Не двигай ее больше, чем нужно! Это заставит холодную кровь продвигаться к сердцу

и в итоге начнется вторичное снижение температуры тела!
– кричит паренек.

Риодан идет с ней действительно медленно и плавно.

Она перестала дергаться.

А теперь вообще не издает ни звука. Она обмякла. Ее руки и ноги болтаются как у

тряпичной куклы при каждом его шаге. Если он ее убил, то я изобью его до полусмерти и

съем по кусочкам, медленно, как стейк с соусом.

Я с трудом сдерживаю себя, чтобы не напасть на него, когда он проходит мимо.

Воображение заполняют восхитительно прекрасные сцены смерти и разрушения, сражений и

камер пыток, такие заманчивые и возбуждающие. Они наполняют желанием крушить,

разрушать и стирать все на своем пути, не думая о последствиях, потому что тому, кем я

становлюсь, плевать на последствия.

Когда он проходит мимо, с моих, сжатых в кулаки рук, капает кровь. Но я не пытаюсь ее

отобрать. Если я это сделаю, то могу убить её. А это может превратить меня во что-то

гораздо хуже, чем Темный Принц.

– Ты!
– мальчишка тыкает в меня пальцем.
– Мне нужны спальные мешки, алюминиевое

покрывало и грелки. Между Девятой и Центральной есть магазин товаров для активного

отдыха. Принеси мне сахар, "Джелло" и воду, если найдешь. Не трать время, если не

сможешь. Это касается и генератора. Вперед!

– Я не прислуживаю людям!

Но я бы достал чертову луну с неба для нее.

Когда я возвращаюсь с покрывалами и грелками, она лежит на тротуаре, на

противоположной стороне от церкви.

На пареньке в очках осталось только нижнее белье. Очевидно, этот придурок Риодан

нижнее белье не носит вообще.

Ярость душит меня. Я пытаюсь совладать с собой. Человеческая часть моего мозга точно

знает, зачем они поснимали всю свою одежду. Для того, чтобы укутать ее. Она нуждается во

всем, что у них есть. Дэни свернулась клубочком в гнездышке из их штанов, рубашек и

курток.

Темная часть моего мозга понимает только то, что два мужских члена слишком близко к

тому, что принадлежит мне.

Паренек нависает над ней, опираясь на руки и колени. Его лицо легко касается ее лица,

как будто он целует ее.

Риодан выглядит так, будто готов оторвать ему голову. Когда я приближаюсь, то вижу,

что мальчишка вдыхает ей в нос и рот, чтобы его дыхание проникало в ее ноздри. Я дрожу от

ярости, снова сжимаю руки в кулаки так сильно, что с них начинает капать кровь.

– Она все еще лежит, свернувшись клубочком,- говорит Риодан.

– Подсознательное желание. Замерзающие люди делают так перед смертью.

– Позволишь ей умереть, - говорю я пареньку, - я убью тебя всеми возможными

способами, какими только можно убить человека, воскрешу, и буду убивать снова и снова.

– Ты принес, то, что нужно?
– заведя руку за спину, мальчишка игнорирует мои угрозы.

– Алюминиевое покрывало. Немедленно. И поосторожнее, когда перемещаете её, - он

бросает приказы через плечо, будто не в курсе, что два смертоносных маньяка следят за

каждым его движением и готовы его убить только за то, что он слишком близко к ней.

– И без резких движений.

– Почему алюминиевое?
– хочу точно знать, что он делает, чтобы я мог сделать это сам, в