"Конструкт" получился на диво удачный - на 130 метров метровой глубины снега, "съел" всего четверть личного запаса, как теперь модно говорить - "маны".

Почему - метрового, если окно засыпало до середины?

Сугроб-с, мать его... Намело-с...

Если чистка "конструктом" заняла десять минут, то махание лопатой и сердитое сопение на вечно сползающий снег, отняло почти полчаса и все оставшиеся силы...

Давненько я лопаткой-то не махал...

Очистив лопату от снега, занес ее в мотель и поставил у стойки, прямо перед выпученными от удивления глазами, "кабана".

Кафе встретило меня прекрасными запахами - хозяйка мотеля, успела не только заварить кофе или сделать глинтвейн, еще в мои слегка дрожащие руки была всунута вилка и на стол поставлен добрый шмат мяса, с чудесной хрустящей корочкой!

Если я сказал - шмат, значит, я не оговорился! На первый взгляд кусок весил добрых полкило!

Жаль, быстро закончился...

На второе, хозяйка поставила обжаренные сосиски с картофельным пюре и на десерт - пирог, какого я никогда не пробовал...

Через сорок минут, расстегнув ремень, отвалился на спинку стула, потягивая кофе.

Мир, чудесный и теплый, вращался вокруг меня.

"Сонный клапан", плотно прижатый едой, упорно звал вернуться в кроватку.

А, не вовремя проснувшаяся совесть - скорее возвращаться на работу. Ну, или, хотя бы - проверить телефон...

Хозяйка мотеля, видя, что я сижу с блаженной улыбкой почти довольного мужчины, села напротив меня, поставив на стол пепельницу.

– Спасибо, Хозяюшка!
– На автопилоте, выдохнул я и полез за сигаретами.

– Русский!
– В глазах хозяйки заиграли бесенята.
– На здоровье!

Посмеявшись над моими удивленными глазами, хозяйка, наконец-то, представилась и под сигарету, с кофе, потек наш с ней неспешный разговор.

Народа в мотеле не было, ее ночной служащий - Гюстав - продолжал сладко посапывать за стойкой, а мы, зацепились языками за все возможные рецепты и пряности.

Вот, кто бы услышал нас, решил, что эти двое совсем мозгой тронулись, посреди бесконечно-снежного поля, обсуждая, на каком масле лучше делать торты - на 72-х % или 83-х %!

Жуть, конечно, но заняться все равно нечем! Ну не за зомбятник же заваливаться!

Дважды, нас отвлекало радио, передающее новости.

Новости были не радостными - температура продолжала падать, а дорожники судорожно чистили и чистили дороги, пробиваясь к хайвэю, по которому, должна прибыть помощь из не пострадавших районов страны и от соседей.

Только и хайвэй, тоже надо было кому-то чистить!

Шесть полос в одну сторону, шесть - в другую...

– Сколько людей померзло...
– Вздохнула Кира, доливая себе кофе.
– Сайд, как ты думаешь... Что такое случилось с природой? Соседи снова трепятся, что это русские, портят погоду...

– Ага. И Иисуса, тоже, русские повесили?!
– Рассмеялся я, от всей души.
– Кира, с 2000 -х годов, мы слышим эту байку, об управлении погодой... Погодой можно управлять - не спорю. Но количество переменных факторов такое, что уже на расстоянии в 500 километров, это превращается не в управление, а в черти-что... Десяток неправильно построенных домов, перекрывающих поток воздуха с гор, повышенная температура городов, выбросы в атмосферу, выпиленные деревья, да еще сотни и сотни причин... Тут впору заниматься глобальным сбором информации, а не "погодным оружием"! Вот людей - жалко. Не спорю.

– А мне - нет.
– Кира мгновенно озлилась, сверкая глазами.
– Всех, предупредили почти за двое суток. В гостиницах и школах - развернули точки спасения, обогрева. Патрульные, всю ночь мотались по улицам, помогая... Нет же - захотели в домишках своих, картонных, отсидеться! Мне больше животных, жалко, чем их хозяев!

Сделав большой глоток, фрау Киммер, слегка успокоилась и уставилась в пустоту за моей спиной.

– Мой супруг - Царствие ему небесное!
– всегда долдонил и долдонил только одно: "не имея головы на плечах - жить можно, не имея запаса - можно выжить, не имея порядка - можно только умереть!" То, что я вижу сейчас - это отсутствие порядка. Представляешь, есть отели, отказавшиеся впустить замерзающих людей! Да, эти отели лишат лицензий и они закроются... Но их работники - потеряют свои рабочие места...

– Кира...
– Я вздохнул и застегнул ремень.
– А теперь представь себе, что жалеешь ты не тех. Работники, если уж они такие хорошие, могли открыть двери и сами, не слушая свое начальство. Мы все делаем выбор. Они сделали свой - выбрали лояльность фирме, предпочтя ее здравому смыслу и прямому приказу своего правительства. Так что, в одном я с тобой согласен - животных жалко...

Захрипевшая от барной стойки рация вывела Киру из оцепенелого размышления, в которое ее вогнали мои слова о том, что "лояльность" не всегда есть хорошо...