“Господи, хоть бы руку или ногу освободить, я бы уже нашла, как обезвредить его”, - подумала я, чувствуя, как по телу начинают прокатываться волны жаркого тепла, которые никак не устраивали меня.

– Ненавижу!
– выкрикнула я и попробовала извернуться, потому что ощущала, что всё больше возбуждаюсь.

– Ненависть и любовь такие противоположные чувства, - ответил Давид, чуть сильнее наступив мне на носки и прижимая свободной рукой к себе.
– Говорят, противоположности притягиваются.

– Да больно же!
– взвизгнула я, чувствуя, как пальцы на ногах уже немеют, и при этом в груди появилось такое же чувство, но оно приносило наслаждение, отчего сердце забилось сильнее и сбилось дыхание.

– Но тебе нравится, - констатировал он, продолжая осыпать поцелуями каждый миллиметр шеи, и опустив руку ниже, провёл ею по спине и ягодицам, а потом приподнял подол сарафана и дотронулся уже до кожи, отчего по телу прокатилась дрожь.

“Боже, что это? Я извращенка? Мне что нравится, когда ко мне применяют силу?” - с недоумением подумала я, ощущая, как всё больше возбуждаюсь от поцелуев и прикосновений. “Нет, нужно срочно выбираться, иначе могу наделать глупостей!”.

– Не нравится! Ты мне противен!
– собрав все силы в кулак, выкрикнула я, а потом резко дёрнулась назад.

И снова ничего не вышло. Это привело меня в бешенство и, в этот раз наклонившись к парню, я укусила его в плечо, надеясь, что хоть так до него дойдёт, что меня лучше отпустить.

– Ммм… кошечка показала зубки, - простонал Давид, и не собираясь выпускать меня.
– Я так понимаю, скоро в ходу пойдут и коготки, что тоже не плохо. И такой вариант меня устраивает. Покажи мне ещё больше своей страсти!

Сказав это, он просунул ладонь под ткань трусиков и, проведя пальцами чуть глубже, впился губами мне в плечо, а я замерла на секунду от взрыва ощущений и головокружения, которое появилось вслед за этим.

“Я точно ненормальная”, - с ужасом подумала я, чувствуя, как внизу живота на секунду всё сжалось, а потом как будто вспыхнул огонь и всё запылало.

– Не надо, - умоляюще выдавила я, как можно плотнее сдвигая ноги, чтобы Давид больше не касался меня.
– Отпусти.

– Рима, нет. Ты моя, и скоро окончательно это поймёшь. Ты хочешь меня и почти готова к этому, - тяжело дыша, сказал он, а потом снова, преодолевая сопротивление, просунул руку глубже и в этот раз не только коснулся в меня, а и проник пальцем.

Тело снова бурно отреагировало на такую ласку, и вслед за новой волной наслаждения я ощутила слабость в ногах, а перед глазами всё поплыло и фантазия начала рисовать заманчивые картинки, особенно когда Давид прижал меня животом к своему паху, и я почувствовала всю силу его желания.

“Ещё чуть-чуть и я сдамся”, - поняла я, испытывая уже что-то схожее с опьянением. “Но это ведь фактически насилие надо мной, и нельзя этого допускать. Я же сама себя уважать перестану, не говоря уже о Давиде… Срочно нужно что-нибудь сделать такое, что охладит его пыл!” - поняла я, но мысли уже начали путаться, и я с трудом сосредоточилась.

– Ты мне противен! Каждое твоё прикосновение вызывает омерзение!
– задыхаясь, выкрикнула я.

– Омерзение?
– в голосе Давида появились металлические нотки.
– Ты уверена? А твоё тело говорит об обратном!

– Ничего оно не говорит!
– заорала я из последних сил и снова укусила парня.

– Говорит, а сейчас и закричит об этом, - прорычал он, а затем резко рванул трусики, и кружевная ткань затрещала.

Этот звук отдался в ушах, и создалось впечатление, что это треск ломающейся стены, стоящей между нами, и это, в прямом смысле, оглушило меня. Поэтому, когда Давид сошёл с моих носочков, резко развернул меня к себе спиной и, прижав, оторвал от пола, я не смогла сориентироваться и оказать сопротивление а, наоборот, с замиранием сердца наблюдала, как он двинулся к столу, а потом свободной рукой смёл всё с него.

– Сейчас ты на деле поймёшь, что мы созданы друг для друга, - добавил он и, спустя секунду, я уже сидела на столе.

Разум ещё продолжал цепляться за остатки ясного сознания, и я попробовала вскочить, но ноги отказывались слушаться, да и Давид не собирался меня отпускать. Легонько толкнув меня назад, он снова одной рукой перехватил мои запястья, а второй надавил на грудь, заставляя меня лечь, одновременно с этим ногами сжимая мои колени, чтобы я не брыкалась. А затем задрал подол сарафана и, рванув трусики с другой стороны, окончательно порвал их, после чего отбросил в сторону.

Понимая, что ещё секунда-две, и он возьмёт меня, я снова почувствовала противоречивые эмоции. Одна часть меня страстно желала близости и хотела Давида. А вторая - злилась на насилие со стороны парня и возбуждение, которое я сейчас испытывала.

– Так ты ничего, кроме секса, от меня не добьёшься, - прошептала я, надеясь, что хоть это отпугнёт Давида, но он уже не слышал меня.

Нависнув надо мной, он жадным взглядом обводил моё тело, а потом, проведя пальцами по животу, нырнул рукой между ног и начал искусно ласкать меня. Дыхание тут же перехватило, и я заёрзала на столе, уже не зная от чего больше - желая избавиться от ласк или раздвинуть ноги, чтобы получить их в полной мере. А из груди уже рвались стоны наслаждения. Сжав зубы, я изо всех сил старалась не проронить ни звука, боясь, что Давид воспримет это как сигнал к действию, но спустя минуту поняла, что сигналы ему и не нужны.