Едва слышные полустоны срывались с тонких девичьих губ, мягко разрезая царившую в доме хрупкую тишину и приятно лаская мужской слух, казалось бы, давно привыкший к таким несдержанным проявлениям женских эмоций. Девушка, окончательно потерявшая власть над собственными телом и разумом, выгибалась навстречу нежным прикосновениям, молча требуя чего-то большего.

– Эрет… - слово древнего берегового наречия слетело с губ амазонки, заставив едва держащего себя в руках охотника отвлечься от изучения красивого женского тела. Скандинав не знал смысла старинных языческих речей, но понять, что юная воительница в порыве страсти произносила его, именно его, имя, было несложно.

Оставив ещё один поцелуй на нежной коже тонкой шеи, викинг навис над гречанкой и позволил себе беззлобно ухмыльнуться - мужчина явно был доволен проделанной «работой». Коснувшись губами раскрасневшейся от сильного смущения девичьей щеки, всадник, крепко держа юную деву за кисти, поудобнее устроился меж её стройных ног.

– Подожди… - недовольный голос донёсся до слуха всадника, заставив его разочарованно выдохнуть. Викинг с долей непонимания посмотрел на северянку, пытавшуюся освободить руки из крепкой хватки.
– Пусти…

Нехотя Эрет всё же отпустил девичьи руки, но вставать с амазонки не спешил, решив подождать, что же она будет делать дальше. Сама же всадница, смущённо закусив губу, взяла мужчину за руку и, переплетя свои тонкие пальцы с его, отвела взгляд в сторону. Почему-то именно так ей было спокойней.

– Ну… - девушка нетерпеливо заёрзала под охотником, ожидая, когда же он, наконец, сделает самое главное. Эллинка прикрыла глаза и, немного напрягшись, замерла. Ещё на Темискире ей доводилось слушать откровенные речи более опытных сестёр. Одна Астерия чего стоила. И из этих разговоров она, примерно, знала, что обычно бывает дальше.

«Ну… Я не знаю, с чем это сравнить, малявка… Наверное, ни с чем. Однако одно я тебе скажу совершенно точно: не жди в первый раз чего-то особенного. Больно это. Дико больно. Аж в глотку своему «обидчику» вцепиться хочется. Во второй раз тоже не жди. И даже в третий… Почему? А Цербер его знает. Мужчины - проклятые собственники, уверенные, что женщина должна их ублажать, а им делать то же самое для неё совершенно ни к чему… после такого весь род мужской начинаешь люто ненавидеть… Да»..

– Не смей больше отвлекать меня, - оставив последний невесомый поцелуй на девичьей щеке, всадник медленно, стараясь не причинять Мелиссе лишнюю боль, начал входить в неё.

Как только изнеженной девичьей кожи коснулось что-то горячее и твёрдое, о чём сама девушка предпочитала лишний раз не думать, она тут же напряглась и нервно заёрзала под мужчиной. Почувствовав, что всадница пытается отстраниться, Эрет остановился и, поцеловав, начал ласкать её разгорячённое и необычайно податливое тело. Сильные руки мягко блуждали по израненной коже рыжеволосой воительницы, заставляя её забывать о собственном смущении и болезненных ощущениях.

Под необычайно нежными ласками эллинка расслабилась, вновь отдаваясь на растерзание эмоциям, чувствам и… мужчине, находящемуся так близко к ней. Всадник, не желая более держать в руках себя и свои желания, снова медленно начал проникать в лоно девы, не обращая внимания на её неосознанные протесты.

Когда же мужское терпение оказалось на исходе, охотник, не сводя взгляда с голубых глаз гречанки, одним резким движением вошёл в неё, сорвав с девичьих губ приглушённый вскрик. Девушка, поняв, что она натворила, тут же прикусила губу и отвернулась от замершего всадника: она знала, что увидь он её слёзы, то начнёт жалеть и успокаивать, а в таком положении ей этого хотелось меньше всего, ведь, если быть честной, больно было не так уж и сильно… не больнее, чем на тренировке, когда пропускаешь очередной удар.

– Прости, - викинг нежно поцеловал в щёку упорно не желавшую смотреть на него девушку, дрожавшую от неприятных ощущений. Стараясь хоть как-то успокоить амазонку, мужчина принялся ласкать её напряжённое тело, не забывая покрывать поцелуями лицо и шею юной северянки.

В конце концов, когда первая волна боли сошла на нет, воительница под натиском мужской нежности сдалась и впервые за долгие минуты крепко обняла Эрета.

– Продолжай.

От дрожащего голоса амазонки, тем не менее, пропитанного желанием, викинг довольно улыбнулся и, прижав деву к шкурам, начал медленно двигаться в ней, стараясь не причинять ей много боли.

Каждое движение, пусть и очень осторожное, было для девушки малоприятным и отдавалось внизу живота тянущей болью. Гречанка морщила миниатюрный носик и недовольно постанывала, в глубине души ожидая момента, когда это всё или закончится совсем, или когда на место проклятой боли придёт хотя бы капля наслаждения… если таковое вообще будет.

Единственное, что успокаивало юную всадницу и заставляло её терпеть, - осознание того, что рядом с ней находится симпатичный ей мужчина и что именно он, а не кто-то иной из скандинавского селения делает с ней подобное. Мелисса крепко обняла Эрета и прижалась к нему настолько сильно, насколько могла себе это позволить - ей было важно ощущать его близость и жар его тела.