К счастью, Реми не стал интересоваться, что это за опыт такой у племянницы префекта Квестина, которая всю жизнь провела в провинциальной глуши. И Дженни тоже решила не развивать щекотливую тему.

Она перерыла ворох тряпья, сваленный в углу, нашла кусок парусины и кивнула Реми:

— Главное, не говори дяде, а то наживешь неприятностей. Я имею в виду, что он позовет тебя стаскивать меня с крыши, а зачем тебе лишняя морока? Один-то он с этим делом точно не справится.

Она только-только успела обойти вокруг замершей повозки и вскарабкаться по пропыленным доскам, как внизу раздался голос Квестина:

— Дженни, ты там? Наверху?

— Я думал, она пошутила, — проблеял Реми, — поэтому не позвал сразу…

— И не подумаю спускаться! — отрезала Дженни.

Но отставной префект удивил «племянницу», он решил присоединиться к ней на ее наблюдательном пункте.

— Руку дай, — ворчливо потребовал он.

Дженни с удивлением помогла ему взобраться на крышу. Они легли рядом на разогретое иссушенное солнцем дерево и накрылись парусиной. Было душно и жарко, но Квестин решил довериться опыту спутницы, а она считала, что нужно прикрыться. От стрел не спасет, но пыли будет много, так что парусина не помешает. И главное: под ней наблюдателей труднее заметить.

А тем временем равнина вокруг пригорка, на котором стоял фургон, заполнялась войсками. Здесь были и конные, и пешие — отборные части, которыми генерал решил окружить свою ставку. Справа и слева по равнине расходились, образуя линию, колонны пехоты, над головами людей и гоблинов громоздились фигуры троллей. Заметила Дженни и отряды низкорослых арбалетчиков в тяжелых латах. Свозь завесу пыли подробности были неразличимы, но Дженни решила, что это гномы.

Над головой каркнула ворона. Квестин с «племянницей» уставились вверх — ворона выписывала круги около фургона. Они молча переглянулись. Что тут сказать? Ничего нового не случилось.

Тем временем лорды, к которым присоединились Готвинги, спешивались, роскошных жеребцов увели оруженосцы, выпрягли и лошадок, которые притащили сюда фургон.

— Когда Повелители Огня используют свой дар, лошади могут испугаться, — шепотом пояснил Квестин. — Они предпочитают сражаться пешими.

— Это дает преимущество Погонщикам Ветра? — тут же спросила Дженни. Обо всем, что касалось войны, она было осведомлена чисто теоретически.

— Конечно, — согласился отставной префект, — Зато в морских сражениях Погонщики стараются поменьше использоваться свои таланты, их корабли куда хуже эверонских, и во время бури больше рискуют.

Ворона каркнула последний раз и, развернувшись в крутом пике, улетела прочь. Птица мчалась на юг — туда, откуда пришло войско. Дженни проводила ее взглядом и подумала, что это нехорошее предзнаменование. И тут Квестин заметил:

— Скоро начнется. Ветер поднимается. Они идут!

И верно, с севера повеял легкий ветерок, который креп на глазах. Клубы пыли ползли со стороны невидимой отсюда крепости Одвик на разворачивающуюся армию Эверона. Приближались Погонщики Ветра, и Дженни на всякий случай покрепче вцепилась в края парусины.

Дженни прикрывала лицо ладонью, потом двумя — бесполезно, усилившийся северный ветер гнал пыль в глаза. Степной прах застилал горизонт, скрипел на зубах… С непрерывным шорохом песок сыпался на парусину, которой укрылась Дженни. Смотреть на север было просто невозможно.

Зато она видела, как перемещаются эверонские отряды. Те, что ушли далеко вперед, возвращались, а отставшие торопились им навстречу. Между ними скакали гонцы, которых постоянно рассылал генерал Истригс. Изредка сквозь вой ветра и шорох песчинок прорывались их охрипшие голоса — вестники орали во все гордо, чтобы их расслышали. В конце концов колонны пехоты с колышущейся над головами щетиной копий обрели очертания правильных прямоугольников и создали линию, которая выстроилась поперек потоков песка и пыли, которые серыми полосами тянулись с севера.

Дженни покосилась на штабных. Ветер трепал плюмажи на шлемах офицеров, знамена развевались, расшитые полотнища хлопали и трещали под ударами вихря.

— Эй! — жалобно закричали снизу, — помогите! Дайте руку! Дженни, мистер Квестин! Я хочу наверх!

Это звал забытый всеми Реми. Ему стало страшно сидеть в одиночестве под шепот и шорох ветра.

Дженни с Квестином с большим трудом втащили толстяка на крышу и помогли укутаться парусиной. Ветер рвал и трепал концы ткани и норовил в самом деле превратить ее в парус.

А когда Дженни снова попыталась вглядеться в затянутую серой пеленой даль, далеко на севере в песчаном тумане проступили очертания высоких фигур. Сперва ей показалось, что приближаются гиганты, смутные тени в вихре были слишком высокими. Потом она поняла, что это всадники. Растянувшиеся цепочкой Погонщики Ветра продвигались, окруженные завывающей стихией, которую призвало к жизни их искусство.

Когда они приблизились, Дженни стала различать детали — тощих поджарых коней, развевающиеся широкие одежды… в этот миг Погонщики в самом деле были похожи на страшилище, которое изображал Папаша Бурмаль в своем гриме. Дженни оглянулась на Повелителей Огня — смогут ли они противостоять неприятелю так же успешно, как бедный Эрик в последнем спектакле труппы Папаши? Знамена клонились под крепнущим ветром, лорды сгибались, осыпаемые горстями песка, сейчас они вовсе не казались грозными непобедимыми владыками. Гордые лорды морщились и прикрывали лица ладонями, как простые смертные.