Благотворительная мойка устраивалась на стоянке перед библиотекой, которая должна была получить новые окна, если бы удалось собрать достаточно средств. В какой-то момент Мак, усердно работавший полотенцами, поднял голову, увидел длинную вереницу машин, протянувшуюся до самого конца квартала, и подумал, что к вечеру библиотека вполне сможет заработать себе на новую крышу.

— Мне нужны еще полотенца, — сказала женщина из группы Мака.

— Я принесу, — отозвалась Хоуп. Положила шланг на землю и пошла к поддонам со всем необходимым в дальний конец парковки. Фергюсон вроде не появлялся, но Мак все равно одним глазом приглядывал за ней. Сейчас тоже проводил ее взглядом. Хоуп пересекла стоянку и наклонилась взять охапку полотенец. Он увидел, как она поднимается. Буквально через мгновение Хоуп выронила полотенца, поднесла руку ко лбу и осела на землю.

Глава 20

Бывший чемпион по бегу по пересеченной местности рванул через парковку. Но когда растолкав группу из четырех или пяти человек, собравшихся вокруг Хоуп, наконец, пробился к ней, увидел, что она уже открыла глаза, часто моргает, и у нее очень бледное лицо.

— Что случилось? — спросила она.

— Кажется, вы упали в обморок, — ответила какая-то женщина.

— Звоните 911, — бросил Мак, взял Хоуп за запястье и стал считать пульс.

— Я в порядке. Правда. Просто слишком много времени провела на солнце.

— Ты упала на тротуар, могла удариться головой.

— Да нет же. Я не ударялась. Думаю, это все солнце.

«Ладно, шут с ней», — подумал он, а у самого тряслись поджилки. Когда она упала, его первой мыслью было то, что в нее снова стреляли, и на этот раз не промахнулись. Его сердце чуть не остановилось.

— Вам принести что-нибудь попить? — предложила женщина.

— Да, спасибо. Может быть, лимонад.

— Она выпьет его вон там. — Мак сгреб Хоуп в охапку и понес в тень раскидистого дерева.

— О, боже правый, — вздохнула Хоуп. — Поставь меня обратно.

Он, не обращая внимания на протесты, дотащил ее до зеленой тенистой лужайки, поросшей густыми дубами, где было довольно свежо, осторожно опустил на землю и уселся рядом.

— Что случилось?

— Я не знаю. Взяла полотенца, выпрямилась, и все вдруг стало серым, потом черным. Очень быстро. Я никогда раньше не падала в обморок. Мне не понравилось.

— Мне тоже. Ты меня напугала. Ты уверена, что нам не нужен врач?

— Не думаю. Просто я перегрелась, мне не хватало воды.

Их прервала женщина. В руках у нее были два стакана с лимонадом.

— Приятного аппетита, — пожелала она и ушла. Хоуп сделала большой глоток.

— Как только ты это допьешь, мы уезжаем.

— Мы не можем уехать. Надо закончить мыть машины.

— Ну, уж нет. Твоя работа на сегодня закончена. Единственное задание, которое тебе осталось выполнить, допить лимонад.

— Но…

— Никаких, но. Хорошо, компромисс. Если будешь тут в теньке пить лимонад, я займусь мойкой. Если будешь настаивать и лезть помогать, мы уезжаем.

Хоуп закатила глаза.

— Отлично. Я могу хотя бы сидеть за столом и принимать деньги?

— Только если стол в тени. А потом мы поедем домой. И ты пойдешь отдыхать.

— У меня есть просьба.

— Слушаю.

— Я хочу, чтобы ты пошел на обед в честь Броуди в Белом доме. Правда. Очень. Твое имя все еще числится в списке приглашенных. И у тебя масса времени, чтобы успеть на поезд, если не будешь очень затягивать здесь.

— Не хочу оставлять тебя одну. Поедем со мной.

Она покачала головой.

— Цирк масс-медиа здесь еще более-менее контролем. В Белом доме у нашей истории снова вырастут ноги, а это не очень справедливо по отношению к тебе.

— С масс-медиа я справлюсь, — заявил Мак

Хоуп улыбнулась.

— Ты уже доказал, что можешь справиться практически с чем угодно. Но это необязательно. Просто поезжай. Пожалуйста. Броуди твой лучший друг. Ну, один из лучших. У тебя не будет другой возможности отпраздновать его победу таким образом.

Мак чувствовал себя неважно, собираясь отказать Броуди. Но не хотел давить на Хоуп, чтобы она тоже поехала.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Со мной все будет в порядке. Сегодня вечером вернется Мэйвис, и мы с ней хорошенько поболтаем.

— Меня не будет всего несколько часов. И я вряд ли поеду поездом. На самолете куда быстрее. Потом пара часов обед, и я вернусь. Ты даже не заметишь моего отсутствия.

— Я знаю. Не волнуйся. Никакой опасности больше нет.

Мак понимал это, но он почти потерял Хоуп. Во всяком случае, чертовски близок к этому.