– Николай Васильевич ты не заболел? А то я гляжу, трясет тебя всего!
– участливо спросил один из лежащих.

– Не знаю. Вроде нет.
– Ответил я чужим и непривычным голосом.- От холода, наверное, потряхивает.

– Ты смотри не заболей, а то далеко не уйдем.

– Не заболею. Спи. Рано еще.- Сказал я и вернувшись на полати укрылся шинелью.

Ну, ни х..а себе! Вот это реальность - я тут даже с "фантомами" или как там их называют, говорить могу. Что-то мне раньше таких снов не снилось! А если это не сон! Бред! Вот что это! А если нет? Как это проверить? Может ущипнуть? Ущипнул за ногу. Больно-то как! Мог бы себя и пожалеть! Так считаем, что эксперимент проведен и кроме боли он ничего не дал. Хотя ... как сказать. Очень уж это все реальным выглядит и не спешит отпускать. Сосед вроде как уснул, да и второй похрюкивает во сне.

Может, какие документы в мундире найдутся? Запустив руку в карман, я выудил оттуда коричневатую солдатскую книжку (Soldbuch Heer), являвшейся одновременно удостоверением личности и основанием для получения денежного довольствия, на имя гауптмана 230-го полка 76-й пехотной дивизии Пауля Вильгельма Зиберта. С фотографии на меня смотрела неоднократно виденная в нете фотография в немецкой форме героя.

Картина маслом. Что называется, приплыли!!!!... Ну и сон! Кому сказать не поверят или за полного шизойда примут, а вообще прикольно!

Рассматривая солдатскую книжку, я в очередной раз удивился мастерству специалистов ее сделавших.

Этот документ в германской армии являлся официальным, удостоверяющим личность любого солдата или офицера. Он содержат все персональные данные (к примеру, цвет глаз, состояние зубов), полные названия действующей части, в которой в данный момент служил военнослужащий, и всех остальных подразделений (обычно вычеркивались во избежание путаницы), список выданного ему обмундирования и снаряжения, сделанных прививок, а также сведения о госпитализации, повышении в звании, тарифной группе оплаты, выплатах (в т.ч. и полученных в других подразделениях), датах и видах награждений, отпусках и другую информацию, относившуюся к периоду воинской службы. В книжке также указывался регистрационный номер военнослужащего, который ему присваивался сразу после призыва, и данные идентификационного жетона.

Перед войной в качестве идентификационных документов использовались солдатские удостоверения упрощенного образца. С началом боевых действий были введены новые солдатские книжки. Первоначально они не содержали фотографий и предназначались главным образом для своевременного получения денежного довольствия. Обязательным наличие фотографии в военной униформе стало лишь к началу 1943 года. Позднее еще одним непременным условием стало присутствие ежеквартального платежного документа, выданного казначейством подразделения.

Среди германских солдат военные книжки нового образца быстро получили шутливое прозвище "документов для цепных псов" (военнослужащих полевой жандармерии). При проверке документов особое внимание уделялось соответствию указанных данных о снаря-жении, праве ношения определенных наград и знаков отличия, кор-ректному указанию места службы и т.д.

Вот и представьте, сколько пришлось потрудиться "специалистам Конторы", чтобы грамотно, разными чернилами и почерками сделать документ прошедший кучу серьезных проверок.

Что тут еще есть? Не так много, стандартный набор любого военнослужащего вермахта - идентификационный знак военнослужащего вермахта (странно, а почему не на груди?), в кожаном портмоне нашлась пара десятков купюр и монет различного номинала, на общую сумму около тысячи рейхсмарок, жетон сотрудника СД (не раз видел в нете и музее), записная книжка и чернильная ручка (с золотым пером), платок, расческа, карманное зеркальце. Все немецкое, хорошего качества и состояния.

Маленький кусочек зеркала дал возможность себя рассмотреть. Лицо было тоже, что и на фотографии в удостоверении...

На меня смотрел блондин с гладко зачесанными волосами. Серо-голубые глаза. Русые волосы. Прямой нос. Худое слегка проросшее растительностью лицо.

А чего я еще ожидал увидеть? Свою немытую харю? Так это в реальности, а тут сон, а раз так, то нечего слюни разводить.

Мне не очень удобно было лежать на подушке, мешала портупея с кобурой. Стараясь ее поправить, я нашел ранее мной не замеченный прижатый к стенке небольшой черный кожаный портфель. Кроме незапечатанного пакета с толстой тетрадью там ничего не было. Раз уж есть такая возможность, почему бы мне не посмотреть, что написано в тетради? Света было вполне достаточно, чтобы разобрать текст. Передо мной был отчет Николая Ивановича о проделанной им в тылу врага работе.

Наша память странная вещь, вроде тебе это не надо, а ты запоминаешь и хранишь у себя в глубине своей памяти. Вот так и у меня сохранилось все читанное и смотренное о деятельности моего визави. Сверяясь с текстом отчета, проверил свою память.

1932 г.

июнь - Николай (Никанор) Кузнецов - специальный агент. Предложение работать в ОГПУ-НКВД принял потому, что был патриотом. Первый псевдоним - "Кулик", затем "Ученый", позднее "Колонист".

1934 г.

Летом он переехал в Свердловск, значился статистиком в тресте "Свердлес", чертежником Верх-Исетского завода, наконец, расцеховщиком бюро технического контроля конструкторского отдела. А числился в негласном штате Свердловского управления ОГПУ - НКВД. За четыре года в качестве маршрутного агента исколесил вдоль и поперек весь Урал. В характеристике того периода отмечалось: "Находчив и сообразителен, обладает исключительной способностью завязывать необходимые знакомства и быстро ориентироваться в обстановке. Обладает хорошей памятью".