Шрифт:
«Иди нахрен, золотая рыбка», - отмахнулся я от этого засранца с жуткой улыбкой.
Томирис же, повернувшись к оставшимся стражам лицом, на секунду задумалась, после чего махнула рукой.
– Валите.
Короткое слово. Но сколько же радости оно способно доставить людям.
Громыхая по каменному полу латными сапогами, остатки нападающих ломанулись прочь со скоростью несущегося вниз рейтинга пиндосского политика, ляпнувшего в прямом эфире, что ку-клукс-клан — это лучшее, что случалось с ниггерами.
Судя по моим сканирующим системам «Жопа-чуй-чуй 3000» и «Жнец-цап-цап 500», это были последние живые люди в убежище. Где-то наверху, скорее всего вокруг выхода на поверхность, толпились какие-то войска, но вниз они спускаться явно не спешат.
– Ну и что дальше?
– поинтересовался я, глядя на окровавленные руки девушки, которые она скрестила на груди.
«Да ну?» - ехидно поинтересовалась в ухо моя личная чешуйчатая совесть.
Ну ладно, на сиськи я опять пялюсь. Тебе легче от этого?
– Откуда я знаю?
– пожала плечиками Томирис.
– Ты у нас лидер, вот и командуй.
Опять все валят на мою больную головешку…
– Только сначала ответь на один вопрос, - продолжила Вестница и по моей коже вновь забегали нехорошие такие мурашки. – Тебе знакомо имя Гувтарус?
– Впервые слышу, - честно ответил я.
Томирис несколько секунд разглядывала меня из-под повязки, вызывая ощущение бегающих по коже муравьев. Блядь, у этой бабы взгляд как у рентгеновского аппарата! Ощущаю себя как та лягушка, которую растянули на столе садисты-студенты и самый криворукий из них, вооружившись скальпелем, примеривается как бы получше вскрыть мне брюхо…
Наконец она фыркнула и тряхнула черными волосами, собранными в длинный хвост.
– Допустим, это так… Если услышишь это имя вновь, дай мне знать.
– Обязательно, - пообещал я.
Девушка вздохнула, с хрустом размяла шею и вновь выжидательно уставилась на меня.
А что я? Я ничего.
«Кончай придуриваться и думай что делать дальше!» - тут же получил ментальную затрещину от своей чешуйчатой паразитки.
«Как ты меня назвал?!»
«Зеленоглазой умницей, красавицей и просто лапушкой!» - улыбнулся я.
Ладно, шутки-шутками, но делать что-то надо.
– У нас есть два пути, - поскреб я непривычно гладкий подбородок.
– Либо наверх, с боем прорываться через кучу стражи. Либо вниз, по-тихому пробежаться через канализацию. Я думаю, что разумнее будет пойти вниз.
– Рада слышать, - оскалилась Томирис, у которой уже окончательно погасли все ее божественные спецэффекты и она начала заваливаться вперед. Причем не меняя позы и выражения лица.
Я на автомате скользнул вперед и поймал барышню на руки.
– В отключке, - резюмировал я, глядя на обмякшую тушку.
«Эй! Ты куда уже руками полез?!» - тут же возмутилась Чешуйка.
«Проверяю пульс», - ответил я.
«На груди?!»
«Ну, сердце же там?»
Вдоволь полапав внушительные дойки, я действительно произвел быстрый осмотр. Благо, навык «полевой медицины» и студенческое ОБЖ заложили достаточные для этого знания.
И состояние этой самки терминатора я оценил как откровенно хуевое: переломаны все пальцы, куча синяков и ссадин, прерывистое дыхание, легкое обезвоживание, сильное переутомление…
Короче, еще одно подтверждение того, что мне вдалбливали целых полгода: божественная мана смертным не игрушка.
Влив в рот девушке одну из склянок с зельем Хомы, я закинул ее на плечо и отправился на уровень ниже, где был тайный проход в городскую канализацию.
3.
– Свобода!
«Тише ты!»
«Да ладно, все равно никто не слышит», - фыркнул я, но вопить на весь переулок прекратил.
Ну не смог не порадоваться маленькому счастью — эта городская канализация у меня уже в печенках сидит. Казалось бы, полгода ее не видел, должен был соскучиться… Ага, щазззз!
Вонь. Нет, не так. ВОНЬ!
Примерно так, только раза в три слабее, пахло, когда я случайно на месяц забыл на балконе плотно закрытую кастрюлю с супом, а когда ее обнаружил, сдуру открыл крышку…
Впрочем, в переулке пахло не намного лучше.
Усадив все еще не пришедшую в себя Томирис у стены, размял затекшее плечо и полез ставить на место тяжелую решетку, а то мало ли какая дрянь полезет следом. После этого вновь закинул девушку на плечо и, придерживая ее рукой за упругую задницу, начал по стене забираться на крышу дома.