— Всем привет… Я, вот, «подзаправляюсь»… Я, только, хотел бы спросить у вас, девушка: кто ухаживает за таким розарием? — спросил Игорь у волонтера. — Никогда не видел ничего подобного, а вот этот сорт кремовых роз вижу впервые…

— Это неудивительно. Это розарий директора, он сам за ним ухаживает, изредка доверяя нам уход и поливку за цветами — когда сам не может, а на другом конце «Города» — там все наши грядки, парники и деревья. Эти розы, — коснулась Яна дивных, необычайно красивых маленьких кофейных розочек, раскрывших свои лепестки солнцу, — выведены и посажены им самим в тот самый год, когда он впервые набрал сюда первых воспитанников… Вы вполне можете сфотографироваться здесь, только, прошу, не рвите их. Директор очень не любит сорванные цветы и букеты. Он говорит, что это уже мертвые цветы, и они не приносят ему удовольствия…

— Какие красивые! — проговорила Рогозина, аккуратно наклоняя ветвь и вдыхая их аромат.

— Галина Николаевна, очень советую попробовать здешнюю кулинарию. Очень-очень вкусно, и по ценам — низко…

— Это все директор, — рассмеялась Яна, — это он специально сделал, чтобы все было доступно не только тем, кто получает деньги, но и тем, кто очень беден… Тут до меня работала еще моя мать — в девяностые, если бы не этот фонд, мы бы с голоду умерли — нас в семье трое, отец погиб в Чечне, а мать надрывалась на всех работах. Мы во-о-он там живем, рядом совсем. Нас и кормили и одевали бесплатно, а теперь, когда мы сами стали в состоянии себя кормить, устроились сюда, на лето… И мои брат и сестра тоже сейчас работают здесь…

— Ива-а-ан, да забудь ты на время про железо! — Белая тянула хакера-программиста за рукав, — пошли на батуте попрыгаем! Я еще в тир хочу!

Через минуту двое молодых людей уже весело бежали в сторону «батутного парка». Рогозина и Шустов с улыбками переглянулись: детство всегда всем хотелось повозвращать… Хотя бы здесь.

Яна, тем временем, рассказывала о том, как благоустроен «Город Детства»:

— Вон там, общежития или, как называет их наш дядя Гарри, «кампусы» для проживания. Для каждого возраста — кампус своего цвета. Рыжий — это детский, дети от пяти до семи лет. Красный — дети от семи до десяти. Желтый — от десяти до тринадцати. Зеленый, самый большой из всех — от четырнадцати до шестнадцати, и синий — старшие, до восемнадцати лет. Сейчас, в связи с праздником, проход к кампусам закрыт. У нас есть медицинский центр, языковой центр, почта, интернет-этаж, куча кафе, столовые — в основном для детишек до четырнадцати… Старшие уже едят в кафе и ресторанчиках, которых тут полно…

Кстати, если среди вас есть курящие, то курить на нашей территории строго запрещено. Спиртное — здесь и в округе не продают вовсе. Директор проводит внеплановые рейды, и никогда не знаешь, где… кто попадается, того направляют на исправительные работы… Иногда довольно неприятные — например, чистка туалетов. Действует безотказно.

Если тебя поймали с наркотиками или наркотическими средствами, а тут такого уже пять лет как не бывает, то ты будешь выгнан отсюда с позором. Тут все проходят всех врачей минимум раз в месяц, в том числе и наркологов… Проверяют тут всех капитально… В кампусах, где дети от четырнадцати лет — стоят аппараты с презервативами, и постоянно проводятся лекции и семинары по всяким «таким» поводам… Волонтеры тоже это все проходят — бесплатно. Будете смеяться — но за время существования этих стен, не зафиксировано ни одной ранней беременности. Более того, многие девочки сохраняют тут невинность до конца выпуска.

Постоянно, двадцать четыре часа, тут работает центр психологической помощи, врачи… Все отлажено до мелочей.

Есть и кампусы для больных детей и детей с физическими отклонениями… Он — фиолетовый и самый большой из всех. Оборудован по последнему слову техники… В обычные школы — обычных детей возят на автобусах, а дети-инвалиды учатся здесь, в коррекционных классах…

— То, что у вас здесь — это потрясает, — проговорил Игорь, оглядывая все. — И это…

— У нас кучи мастер-классов, тренинги, кружки, лечебная физкультура, йога… Чего только не пожелаешь! И это все сделано руками нашего директора… У каждого воспитанника — тут своя комната.

— Это здорово, — заметила женщина.

— О! Нам сигналят. Уйдемте-ка все прочь! — оглянувшаяся Яна цепко отодвинула двух взрослых с пути. Вовремя: мимо резво проехали два развеселых парня в инвалидных креслах. — Дядя Гарри с две недели назад сменил всем их кресла, на новейшие… И наши инвалиды стали сбивать нас же самих с ног, не рассчитывая своей новой скорости… А старые раздал бесплатно, кто нуждался… Хотя «старые» были почти что новыми, модель только устарела…

Тут в громкоговорителях разлился четкий удар, будто бы колокола. И голос начал объявлять:

«Уважаемые дамы и господа, посетители, волонтеры и воспитанники „Города Детства“! Концерт начнется ровно через тридцать минут. Во избежание давки, просим начать занимать свои места ровно за пятнадцать минут до начала. Напоминаем, что у нас не курят, не пьют алкоголь.

Туалеты находятся слева и справа от вас, кафе и летние ресторанчики — слева, так же там находятся и кафе для диабетиков… »

Яна пересекла правую сторону, по которой они шли, и они попали на более оживленную, левую половину. И здесь она, извинившись, оставила их. Тут и там сновал разномастный народ; многие пришли со своими детьми, в том числе и с младенцами. Все ели, пили, смеялись, что-то оживленно обсуждали, пересказывали и показывали, любовались… Валентина терпеливо ждала близняшек — Ира и Инга весело катались на каких-то странных штуках на двух колесах, чем-то напоминающие скейтборд.

— Галь, ну как тебе здесь? — спросила Антонова. Шустов заприметил что-то и удалился посмотреть. — Мне, лично, даже не вериться, что здесь живут дети, оставшиеся без опеки родителей…

— Мне тоже, — проговорила полковник.

Ее глаза охватили многое: небольшую очередь, выстроившуюся у туалетов; детей инвалидов-колясочников, которые решили перекусить в кафе — с ними было и трое волонтеров; дети в темных очках на все лицо и с белыми тростями — слепые, они шли так уверенно, будто бы были зрячими; кто-то из обычных детей-сирот, показывая что-то за столиком кафе, собрал небольшую группу вокруг, обсуждая последние тренды в моде; она даже нашла диабетиков — дети с зелеными браслетами тоже сидели группой в дальнем кафе. И нигде — нигде не было видно что все дети — сироты и беспризорники, дома и стены — казенные, а воспитанники — хоть в чем-то нуждаются… Радость, счастье и восторг царили везде.