— Стефан… я закончила картину, — вырвалось у меня, — не хочешь посмотреть?

Он кивнул. Фух, значит, не так уж всё и серьёзно, наверное. Стефан снял ботинки и прошёл вслед за мной в спальню. Я с гордостью показала ему мольберт, а у Стефана приоткрылся рот. Надеюсь, что от эстетического удовольствия, а не от ужаса.

— Кэтрин, это так прекрасно. Серьёзно, — подошёл он к полотну, а я его предупредила, что краска пару дней ещё будет сохнуть. Он кивнул. Целую минуту Стефан приглядывался к картине. Я даже уже начала волноваться, но он повернулся ко мне со счастливым лицом. — Не зря столько позировал, пока у меня конечности не затекали, — рассмеялся Стефан и улыбнулся мне. Вот, он вроде бы и не злится. Это ведь хорошо… — У меня не хватает слов, серьёзно, Кэт, — вновь оглянулся он на картину.

Она вышла лучше, чем я планировала. Я собой довольна. Танцующая пара в окружении волшебства и страсти, которая течёт сейчас в их венах. Хоть и изображена блондинка, но я вполне могу представить на её месте себя, тем более что главную роль на картине я отвожу Стефану. Он изображён ближе, соответственно, крупнее. Стефан находится в полуобороте. От него так и веет мастерством. Даже от застывшего изображения. Я могу легко представить, как сейчас он сойдёт с картины и будет танцевать, но уже со мной.

— Ты такая молодец…

— О чём ты хотел бы поговорить? — вернулась я и прервала его. Скорее всего, зря.

Может, он бы меня ещё похвалил. Ну да ладно.

— Я… — Стефан тут же нахмурился и присел на постель. Меня даже не потревожило, что он сел на мою чистую постель в своей грязной одежде. Я лишь предложила ему снять куртку, чтобы он не сопрел, ведь у меня даже пол с подогревом. Стефан согласился. Я отнесла и повесила его куртку в прихожую. Неожиданно для себя я уткнулась в неё носом. Чёрт.

Эта куртка воняет потом. Она хранит запах Стефана. И мне это нравится.

Шокированная, я вернулась в спальню. Он сидел на постели, с руками в волосах. Всё-таки что-то случилось, я переживаю.

— Стефан, ты почему не пошёл домой?

Он поднял на меня взгляд. Я присмотрелась к нему. Да нет, вроде трезв. Моя теория отмелась.

— Я так устал, Кэтрин, — произнёс он на выдохе. Я стояла рядом с ним и смотрела на него сверху вниз, поскольку он сидел. Сидел, задрав голову и всматриваясь в меня. Внезапно мой взгляд упал на его левую руку. Она подрагивает. Я тяжело сглотнула. Стефан заметил мой взгляд.

— Что с тобой? Что-то на работе? У тебя рука дёргается.

— Да так, слишком тяжёлое поднял, а потом… уронил.

— Что?! — взвизгнула я. Меня саму напугала моя реакция. — Стефан, она болит? Твоя рука болит? А вдруг у тебя перелом?!

— Нет, она уже, наверное, от нервов дёргается, не бери в голову.

Стефан сжал руку в кулак.

Я же не успокоилась. Мне хотелось вызвать врача. Причём как можно скорее. А вдруг он просто игнорирует боль…

— Это вообще неважно, — отмахнулся Стефан и вновь впился в мои глаза своими. — Я устал, Кэтрин, но не на работе.

— А после чего? — не понимала я.

Из-за своей усталости и переживаний я теперь по интеллекту нахожусь рядом с амёбой и инфузорией-туфелькой. Та ещё компашка.

— Устал от своей жизни, — наконец произнёс Стефан, а я облегчённо выдохнула. Но поняла, что рано. — Каждый день… каждый чёртов день я бегаю, как умалишённый, по работам и по объявлениям о какой-нибудь временной работе. Поначалу у меня ныли мышцы, дальше было хуже, когда нагрузка увеличивалась, особенно физическая. Я не спорю, что денег зарабатываю достаточно, но поскольку мать больна… Я должен отсылать ей крупные суммы денег каждый месяц. И кажется, что сколько я не заработаю — этого недостаточно. Этого меньше, чем достаточно. Отец работать не может, так получилось, тоже болен. Я — единственный, кто их обеспечивает. Это ужасно тяжело. Чем я только не занимался… и просто просвета не было, — рассмеялся Стефан, но невесело. У меня сжалось сердце. — Кто бы помог мне… хоть раз…но с восемнадцати лет — я сам о себе забочусь и забочусь о других. Деймон — он молодец, живёт ради себя, думает, что у родителей есть я. А если я родителей брошу сейчас, чтобы жить ради себя… кто я буду после этого?! Даже думать неприятно. Так вот о чём я, Кэтрин, — прожёг Стефан меня взглядом. — Зачем я тебе рассказываю сейчас всё… Моя жизнь — это просто дерьмо. Это просто беспросветная рутина. Хорошо, что пару месяцев назад мне предложили преподавать танго — это моя отрада, хоть и танцевать не люблю, но это приятно. Но я даже и не думал, что за этим последует ещё один большой просвет. Я встретил тебя. Ужасная жизнь, которая длилась три с лишним года, вдруг поменялась. Ты просто так решила помогать мне… Я сначала плохо о тебе подумал, но ты прости меня за это. Просто ты обеспеченная, красивая…

Я, кажется, начала понимать, что он хочет мне сказать.

— Избалованная. Но несмотря на всё, ты проявила ко мне внимание. Ты пожалела меня, — продолжал рассказывать он. — А я не стал замечать, как с каждым днём отношусь к тебе лучше и лучше. А затем… Кэтрин, мне так тяжело скрывать свою влюблённость, — рассмеялся он. — И то, что случилось вчера… Кэт, я тогда был вне себя от счастья, ведь понял, что мои чувства взаимны.

Нет, Стефан. Это я сейчас вне себя от счастья. Сам пришёл, сам сказал, что влюблён. Официальная победа.

— Моя жизнь улучшилась благодаря тебе. Да я и сам… мне стало легче жить каждый день. И не только из-за денег, которые ты мне заплатила. Ты просто стала спасителем для меня, — парень встал с кровати. Я сделала шаг назад, чтобы ему было удобно. — Кэтрин, я… — поняв, что он хочет сделать, я приблизилась к нему. — Я хочу поблагодарить тебя, — выдохнул Стефан мне в губы. Я вся покрылась мурашками. Он поцеловал меня в губы. Мягко, нерешительно, думая, что я могу его оттолкнуть его. Но нет, я не в состоянии. Мы слились в поцелуе, сначала медленном, а затем страстном, так что я пошатнулась. Потом он отодвинулся от меня, и я ясно могла увидеть вопрос в его глазах: хочешь этого?