Из учебных программ исчезли литературоведение, история искусств и любые предметы, связанные с запрещенной тематикой. К этому времени полноценных университетов уже не было, но библиотеки еще коегде сохранялись. Дяде Сэму достало ума не уничтожать основанную в 1800 году одну из крупнейших в мире Библиотеку Конгресса, где собраны десятки миллионов изданий и рукописей, в том числе раритетов. Хранилища книг и периодики были закрыты для сторонних посетителей, допуск туда имел только служебный персонал и иностранные специалисты по особым разрешениям. Предложение распродать эту уникальную коллекцию, к счастью, не прошло. Остальные публичные библиотеки закрыли, книги утилизировали. Домашние книжные собрания обязали ликвидировать в установленные сроки самих хозяев.

Из периодики разрешены были развлекательные и рекламные журналы, не содержащие крамольных материалов, да научные и технические издания, которых уже оставалось крайне мало. Следили за всем специально созданные в каждом штате комиссии.

Все это Алексу поведал их семейный адвокат Джо Голдман. Но к юристам мы обращаемся, только когда уже нужна помощь. Нередко, слишком поздно.

От грустных воспоминаний Алекса отвлек сигнал на обед. Протертый суппюре из какихто овощей, а скорее, из их синтезированных заменителей, сосиски с картошкойфри, стакан колы. В общем, как всегда – не слишком аппетитно, но есть можно.

После обеда посмотрел выпуск местных новостей и очередную серию веселых приключений двух влюбленных прохиндеев, прерываемую блоками рекламы, которые Алекс просмотрел теперь с интересом. Скоро предстояла полная смена гардероба, адаптация к новой среде. Что там может быть нового? Он давно заметил, что пропала реклама журналов. Вспомнил, как развеселила в свое время их компанию метаморфоза некогда популярного мужского журнала «Плэйбой». Выжить ему не было суждено – содержание перешло в разряд криминальных, некогда многочисленная аудитория исчезла и журнал вместе с ней. Но примерно через полгода появился его клон с новым названием «Плэйгей» и соответствующим содержанием. При этом фирменный дизайн, шрифт названия и даже ушастый зайчик остались прежними. Бренд всетаки был известный. А вскоре вышел первый номер нового красочного журнала «Лесбиянг», что стало еще одним убедительным подтверждением подлинного равноправия полов. Оба журнала пользовались успехом у своих читателей и читательниц, а значит и у рекламодателей. Это предрекало им долгую и сытую жизнь. Но через некоторое время реклама обоих журналов с экранов исчезла. Столько лет прошло – может, и самих журналов не стало. Но жалеть не о чем.

Все эти годы Алекса не оставляли мысли о судьбе фамильной библиотеки, собирать которую начал его прадед еще в конце прошлого века. Библиотека не слишком большая, но в ней сплошь шедевры русской литературы XIX и XX веков, в том числе и редкие экземпляры, некоторые с автографами авторов. Папа ею гордится. Во время следствия обнаружить библиотеку не смогли, хотя в материалах обвинения она фигурировала.

Но главное, конечно, не книги, а судьба близких. К счастью, Джо удалось снять все обвинения с Марии, что оказалось почти единственной, но очень важной победой в его схватке с прокурором. Столь жестокого приговора они не ожидали. Но Алекс был мужчиной, молодым и сильным, а осуждения Марии допустить было нельзя. Свидетелей против нее у обвинения не оказалось. Она воспользовалась пятой поправкой к Конституции – правом не свидетельствовать против себя – и отказалась отвечать на провокационные вопросы прокурора. Держалась девушка, которой едва исполнилось двадцать два, с достоинством и лишь после оглашения приговора не смогла сдержать слез.

Их роман не был долгим – они встречались всего несколько месяцев до самого его ареста. Еще осенью в колледже, где Алекс продолжал преподавать английский, ему объявили о предстоящем сокращении в связи с изменением учебной программы. Без работы Алекс не оставался. Имея много свободного от занятий времени, он стал внештатным копирайтером – писал тексты, сценарии, сочинял слоганы для рекламных фирм и финансовых проблем не испытывал. Не желая расставаться с любимым делом, он собрал небольшую группу из тех, кто проявлял интерес к литературе. Подбирал их он, естественно, только по рекомендациям друзей и надежных знакомых. Коекто из его слушателей планировал отправиться на учебу за границу, ктото вообще подумывал об эмиграции. Многих удерживала от этого забота о старшем поколении – почти в каждой семье были пожилые родители, дедушки, бабушки.

Занятия проходили в его загородном доме, что избавляло от необходимости перевозить запрещенные законом книги. Правда, иногда его ученики уносили их с собой, но спрятать одну книжку от постороннего глаза было просто. Все понимали, что ответственность за нарушение драконовского закона распространяется не только на Алекса, но и на каждого из них. Среди учеников оказалась одна девушка – Мария. Она потом призналась, что после первого занятия с трудом смогла дождаться второго, и думала на этих встречах не только о литературе, хотя со всех сил пытаясь сосредоточиться на предмете. Глаза предательски ее выдавали. Не заметить этого Алекс не мог. Он и теперь ощущает прилив тепла, вспоминая эти первые, как бы случайные соприкосновения взглядов. Все знают, как это бывает. По крайней мере, раньше знали.

В конце 2071 перед католическим Рождеством Мария задержалась после занятий, сказав, что у нее есть вопросы по рассказу Ивана Бунина «Солнечный удар»… То, что произошло с ними самими, Алекс сравнивал со вспышкой молнии, вырвавшей на мгновение из грозовой тьмы обращенные друг к другу лица. И тьма эта, как они оба тогда подумали, исчезла навсегда.

Новогодние каникулы они провели уже вместе, а через месяц Алекс представил Марию родителям. Папа, как и всегда с новыми знакомыми, был сдержанно приветлив и только изредка вопросительно поглядывал на Алекса. Мама и не пыталась скрывать, что девушка ей понравилась, помогала Марии освоиться, избавиться от скованности. К концу обеда обе уже были друг другом очарованы, и можно было подумать, что они знакомы давно. Заглянувший в родительский дом на огонек старший брат Питер сразу нашел с Марией общий язык и, понимающе поглядывая на Алекса, одобрительно ему кивал.

Это были прекрасные дни, и только интервалы между встречами казались невероятно долгими. Прошла незаметно зима. Приход весны вполне отвечал их солнечному настроению и ожиданию чегото еще более радостного. Как и что будет, не важно. Они должны быть вместе – значит, будут, остальное не имеет значения. Что происходило вокруг, не замечали, будто окружающее их не касалось. Лишь обстоятельства, которые могли помешать очередной встрече, возвращали их к действительности.

И родители, и брат считали, что они прекрасная пара и должны пожениться. Но уже был принят закон, запрещающий создание разнополых семей. Браки, заключенные в других странах, в Штатах признавались, и потому влюбленные собирались отправиться летом в Англию, где у Алекса много друзей. Собирались, но не успели.