Пока он спал и восстанавливал силы, раны успевали затягиваться.

А следующей ночью его ждало очередное многочасовой изнуряющий бой. Благодаря кошачьему зрению и Истинному Взору Мастера он мог сражаться и ночью!

Утром, когда он устало волочил ноги к местечку под деревом, где обычно спал, сестрёнка с тревогой в глаза спросила:

— Что это за ужасная рана у тебя?

Киран положил руку на плечо, прикрывая оголённую кость ключицы.

— Так, царапина, — попытался он успокоить встревоженную сестрицу.

Ляо пальцем ткнула себя чуть пониже скулы, указывая где именно находилась рана.

Юноша коснулся своей щеки.

«Ох, чёрт! — недовольно сморщился Киран. — Наверно, это ужасно выглядит…»

На левой стороне у него совсем не было щеки, её разъела кислота… и теперь виднелась обнажённая челюсть… Сейчас он походил на мертвяка, у которого стала отваливаться плоть…

Киран повернулся правой стороной, чтобы не было видно кошмарной раны.

— Да так, ерунда. Появились отродья, которые плюются кислотой. Ничего страшного, через несколько часов заживёт.

Юноша поскорее улёгся под деревом и прикрылся одеялом, чтобы сестрица не видела насколько сильно он был ранен.

Он кожей чувствовал, как Ляо продолжала смотреть на него, и вскоре послышался тяжёлый, горестный вздох сестрёнки…

Она сожалела, что ничем не могла ему помочь в сражениях. Лишь могла поддерживать огонь в пламенной стене и дать любимому братцу побольше времени для сна, который в случае с ним был лучшим лекарством!..

Спустя сутки появились такие виды зура'нских тварей, которые научились прорываться сквозь огненный барьер! И тогда Кирану стало совсем худо…

У него не было времени ни только для сна, но даже и на еду.

В чрезвычайном напряжении его навык Дыханье Берсерка развился до второго уровня! Без него он бы давно свалился от усталости и отродья живьём бы его сожрали…

Однако даже со вторым уровнем юноше приходилось настолько туго, что вскоре стали появляться галлюцинации. Однажды из-за этого он даже напал на Ляо, ошибочно видя в ней зура'нскую тварь.

Лишь испуганный крик девушки отрезвил Кей-пи, и тот увидел настоящую реальность, а ни глюк от дикой усталости и недосыпа.

— Кажется, мы вовремя, — произнёс Грэм.

Киран огляделся по сторонам и увидел, что к ним пришла вся его команда, даже раненные.

— Иди, сходи в лазарет, — приказал старейшина Чёу, который также пришёл с ними.

Возле него стояли старейшина Ву и боевая Лу-лу.

Старик в длинном парчовом халате проложил:

— Там тебя подлечат, накормят и дадут выспаться. А мы тут посторожим портал.

Сестрёнка поддержала старейшину.

— Да-да, сходи в лазарет. Тётушка давно хотела с тобой повидаться. Ещё она сказала, что у неё есть зелья, которые придают сил и усиливают выносливость.

Видя множество встревоженных глаз близких ему зиранов, Киран ощутил их беспокойство за него. Но…

— А вы сможете продержаться без меня? — произнёс юноша.

Из-за постоянной боли в ранах его зубы были сжаты и говорить давалось с трудом.

Старейшина Чёу молча ударил тупым концом алебарды о землю. И за пламенной оградой стала подниматься высокая каменная стена.

Он обернулся к юноше и впервые на его лице не было улыбки.

— Иди. Уж сдержать зура'нских тварей я точно смогу.

Кей-пи ничего не оставалось как послушаться серьёзного дедушки Чёу.

Перед уходом он обмотал все свои раны перевязочными бинтами, чтобы ужасными ранами не испугать тётушку Лару. И теперь походил на мумию, обмотанную бинтами…

К тому же, кровь всё равно проступала сквозь ткань… Однако это было лучше, чем идти без бинтов.

Посадив на плечо своего нового питомца — зура'нского ёжика, который привязался к нему, он отправился в лазарет.

Вскоре его нагнала Неля. Девушка молча шла с ним рядом и поддерживала его своим присутствием.

Когда они пришли в лазарет, тётушка побледнела от ужаса, когда размотала бинты Кирана. В её глазах виднелся страх…

Как… как… как её племянник мог двигаться с такими кошмарными ранами!!!

Чтобы успокоить тётушку, Киран решил отвлечь её разговором:

— А что это за множественное пение? — спросил он.

Во временном лазарете слышалось некое пение, которые шло из соседнего зала.

Тётушка Лара ответила тихим голосом.

— Это молитвенное пение.

Киран не стал удивляться. Ведь всегда так. Люди начинают вспоминать о боге лишь тогда, когда их дела уж совсем плохи…