– Лейтенант Даллас!

Ева оглянулась через плечо.

– Вы ко мне обращаетесь?

– Сенатор Мира ранен?

– Слушайте, Хэнк, я здесь, чтобы поговорить с Мэнди Мирой. Либо она нас впускает, либо нет. Хватит тратить мое время.

– Подождите, пожалуйста. Одну минуту.

– У вас ровно шестьдесят секунд. Время пошло.

Ева демонстративно взглянула на часы, а Хэнк приоткрыл дверь и скользнул внутрь.

Она глубоко вздохнула:

– И почему люди так не любят копов?

– Понятия не имею. Теперь мне и правда хочется спагетти.

– Потерпи, будут тебе спагетти.

Хэнк появился, когда секундная стрелка дошла до тридцати.

– Входите, пожалуйста. Миссис Мира сейчас подойдет.

– Отлично. У нее примерно двадцать пять секунд.

– Лейтенант… – начал он и тут же замолчал, заслышав быстрый перестук каблуков.

Мэнди Мира оказалась высокой эффектной женщиной с идеальной фигурой и гривой золотых волос, которые, к удивлению Евы, с одной стороны доходили до уха, а с другой закручивались у самого подбородка. Холодные голубые глаза под темными бровями выражали одновременно раздражение и скуку.

– Как это понимать? Я не привыкла, чтобы ко мне на порог заявлялась полиция. Меня не устраивает, что вы сочинили какую-то дикую историю о нападении на моего мужа и обманом проникли в мой дом.

– Миссис Мира, вы говорили с мужем в течение последних нескольких часов?

– Это вас не касается.

– В таком случае извините, что напрасно проникли к вам в дом.

Ева сделала движение уйти.

– Я хочу знать, что это значит!

– Это значит, что мы расследуем нападение на Эдварда Миру, а также его последующее исчезновение.

– Полный бред!

– Тогда позвоните ему прямо сейчас, и мы немедленно уйдем, принеся искренние извинения за причиненное беспокойство.

– Хэнк! – Мэнди щелкнула пальцами. – Позвоните сенатору Мире.

– Мэм, уже звонил – по всем номерам. Не берет трубку.

– Дайте сюда!

Она выхватила у охранника телефон и удалилась, стуча неимоверно высокими каблуками небесно-голубых туфель.

– М-да, не хотела бы я на нее работать.

Ева сунула руки в карманы и принялась осматривать комнату. Много холодных голубых тонов – под цвет глаз Мэнди Миры, догадалась она. Все элегантное, гладкое, блестящее. Хорошо, что им не предложили присесть: после таких стульев вся задница, поди, будет в синяках. На белом глянцевом фортепиано стоял еще один огромный букет белых роз. Белые портьеры обрамляли стеклянную стену с видом на террасу. Когда Ева дошла до незажженного камина и висящего над ним портрета сенатора с супругой, до нее долетел гневный голос Мэнди.

– Как это не знаете? Вам за то и платят, чтобы знали! А если хотите, чтобы и дальше платили, свяжитесь с сенатором Мирой – немедленно! Вы меня поняли?

Мэнди влетела в комнату и сунула Хэнку телефон.

– Сенатор сейчас недоступен, хотя вас это и не касается. Однако я требую объяснений. Почему вы утверждаете, будто с ним что-то случилось?

– Вам известно, что у вашего мужа сегодня была назначена встреча с риелтором по поводу дома на Спринг-стрит?

– Известно.

– Вы знаете имя и телефон риелтора?

– Мне глубоко безразличен и дом, и его судьба.

– Я так понимаю, подобный ответ должен означать «нет». Кузен вашего мужа Деннис Мира…

– Ах, вот в чем дело! – Мэнди отмахнулась, словно от неприятного запаха. – Если вам позвонил Деннис, он только зря потратил ваше и мое время. Это растяпа и недотепа, питающий непонятную привязанность к дому на Спринг-стрит. Я бы решила, будто Деннис нарочно все подстроил, чтобы осложнить дело с продажей, но ему до такого в жизни не додуматься.

Рорк положил руку на плечо Еве и легонько сжал. Он заговорил прежде, чем она успела раскрыть рот, так что ей осталось только представлять во всех красках, как она бьет Мэнди Миру кулаком в лицо.

– На Денниса Миру напали после того, как он бросился на помощь вашему избитому мужу. Если прекратите перебивать, лейтенант подробно все объяснит, – добавил Рорк таким ледяным тоном, что чуть не отморозил Мэнди яйца, которые, как представлялось Еве, скрывались под ее белыми шелковыми брюками.

– А вы, собственно, кто?

– Рорк, в данный момент – гражданский консультант лейтенанта Даллас.

Холодные глаза Мэнди сузились.

– А, ну конечно. Знаю я, кто вы такие. Шваль и сброд. И сюда заявились, несомненно, по наущению Денниса и Шарлотты Миры. Можете им передать, что мне неинтересны их жалкие козни, а мой муж сделает с этим дурацким старым домом и со всем его содержимым то, что пожелает. Если еще раз нарисуетесь и будете мне досаждать, я поговорю с губернатором, и тогда посмотрим, надолго ли Шарлотта сохранит свою нелепую работу в полиции. Хэнк, выпроводите их отсюда. Сейчас же.