Мы молча сели в машину и поехали.

– Ты в порядке?
– спросил он, не отводя глаз от дороги.

– Да, - ответила я и не соврала.

Мы ехали молча, пока у Влада не зазвонил телефон. Он посмотрел на дисплей, и быстро принял вызов.

– Да, Мия, я тебя слушаю, - спокойно произнес он.
– Что?! Я еду! Ждите! Еду сказал!
– буквально прокричал он и надавил на газ так, что меня вжало в сиденье.

– Что-что случилось?
– осторожно поинтересовалась я.

– У отца сердечный приступ, он в реанимации. Тебя домой?
– спросил он очень беспокойным голосом.

– Я поеду с тобой, если ты не против. Вдруг понадобиться моя помощь.

Ерунда, чем я могла помочь ему в такой ситуации? Ничем. Но мне не хотелось оставлять его одного в таком состоянии.

Он промолчал, и это молчание было принято мной за согласие.

Глава 16

До города мы долетели за тридцать минут. Никогда и ни с кем я еще не ездила так быстро. Когда мы вышли из машины у главного входа в больницу, я не сразу смогла идти. Коленки тряслись так, что сложно было даже стоять. Влад буквально вбежал в больницу, снося все и всех на своем пути, и мне пришлось бежать за ним. Он точно знал куда идти, потому что во всех этих лабиринтах коридоров незнающему человеку было бы сложно найти реанимацию. Когда мы подошли к ней, нам навстречу бросилась брюнетка, которую я видела в ресторане и женщина с глазами, как у Влада. Видимо, это была его мать. Тогда, судя по всему, брюнетка это...Черт! Да это же сестра! Почему мне не пришло это в голову?

Пока я мысленно проклинала себя за то, что так несправедливо подумала о Владе не самые приятные вещи, Мия и мать Влада рыдали у него на плече. Я решила пойти купить воды, решив, что в этой ситуации она не будет лишней.

Спустившись на первый этаж, мне показалось, что в больнице нет ни одной живой души. Полутемные коридоры встречали меня своей тишиной. Что я здесь делаю? Почему просто не согласилась поехать домой?

Я вышла из больницы и через дорогу увидела круглосуточный ларек, думаю, там найдется то, что мне нужно. Я легко перешла улицу. Машин вовсе нет. На улице уже была глубокая ночь. Я посмотрела на дисплей своего мобильного телефона, ни одного пропущенного. Видимо Денис даже не заметил, что я исчезла. Убрав его в карман своих шорт, я подошла к ларьку и купила три бутылки воды.

Когда я вернулась к дверям реанимации, мать Влада сидела на стульчике в углу, и смотрела в одну точку. А Мия что-то рассказывала Владу, но я услышала лишь отрывок их разговора.

– Влад, я правда не хотела, чтоб все так получилось! Я не думала, что они придут домой, - далее она сотряслась рыданиями, а Влад прижав ее к себе прошептал :

– Все будет хорошо! Слышишь? Я все решу! Они ещё поплатятся за то, что наш отец тут.
– он говорил это спокойным тоном, но его глаза были красными, словно он плакал.

– Влад! Прости, что не слушала тебя! Я такая глупая, - она шептала это ему в плечо, тихо посапывая, а Влад лишь гладил ее по голове.

– Я купила воды, может она пригодится, - влезла я в разговор, не желая оставаться его тайным свидетелем.

– Да, спасибо, - он кивнул в знак благодарности и, взяв у меня бутылку, протянул ее сестре. Та сделала пару глотков и немного успокоилась.

Влад смотрел на меня, не произнося ни слова, но по его глазам можно было прочесть, что каждая минута ожидания убивает его не хуже яда гремучей змеи. Мне хотелось прижать его к себе со всех сил ,чтоб вытеснить эту боль из него, но я не могла. Во-первых, его семья тут, и на их глазах я не могу позволить себе вытворить что-то эдакое, а во-вторых, я не знаю, нуждается ли Влад сейчас в таких проявлениях с моей стороны. Он, конечно, взял меня с собой в больницу, но может все это обосновывается тем, что он просто не хотел терять времени на то, чтоб подвозить меня домой? Ведь это не малый крюк по городу... Я не знаю причин, но сейчас я тут. Значит так нужно.

Мия встала и подошла к матери, шепча ей на ухо слова успокоения. А Влад сидел на диванчике, положив свою голову себе на руки. Я присела рядом, и спросила:

– Как ты?

Он посмотрел на меня, и в его взгляде читались ответы на все мои вопросы. Он был раздавлен. В глазах больше не мелькала ярость, злость или его властность. Он был обычным парнем, отца которого сейчас спасают в реанимации. Я положила руку ему на щеку, и он закрыл глаза. Щетина колола мою ладошку, а я продолжала гладить его лицо.

– Все будет хорошо, веришь мне?
– спросила я, заглядывая в омут его черных глаз.

Он кивнул и потерся щекой о мою руку. Я перевела взгляд на Мию, те сидели и, казалось, что не замечали ничего вокруг.

Я потеряла свою мать, затем потеряла бабушку, я знаю, что они сейчас чувствую и прекрасно понимаю их. Только в отличии от меня, у них еще есть надежда на благополучный исход ситуации, и именно сейчас они изо всех сил цепляются за нее. Я и врагу не пожелала бы испытать то, что дважды испытала я, поэтому за жизнь отца Влада я переживала не меньше, чем они все. Мы просидели у реанимации почти до самого утра, как дверь распахнулась, и из нее вышел врач. Вид у него был измученный, глаза красные, видимо, от недосыпа. Влад тут же бросился к нему, задавая лишь один вопрос: «он жив?»

Мия с мамой тоже подскочили, но они были немыми участниками этого диалога. Лишь смотрели и ожидали ответа.

– Операция была сложной, - начал врач, - мы боролись за его жизнь пять часов, и это было не зря. Он успешно перенес операцию, если так можно сказать, но еще некоторое время он пробудет в реанимации. Сейчас его жизни ничего не угрожает.

После этих слов Влад заметно оживился и бросился обнимать Мию и маму.

Я вздохнула с облегчением . Хоть кому-то в этой жизни не суждено узнать что такое боль от потери самых близких людей.