– 

Гадать будешь?

– 

Я не гадалка, я– астролог.

По ее обиженному тону Элина поняла, что даже у Пираток есть чувства.

– 

Водолей.

– 

Реально?! А я– Стрелец. Мы с тобой прям вот так,– она скрестила два пальца,

демонстрируя тесные отношения.

Элина рассмеялась.

– 

Ни одного знакомого Стрельца нет.

– 

Да? Странно. А ты точно Водолей?– с недоверием покосилась на нее Кора.

– 

Одиннадцатого февраля, это кто?

– 

Водолей.

– 

Ну, вот.

– 

А время рождения знаешь? Я тебе гороскоп составлю. Со скидкой.

– 

Я не верю в гороскопы.

Кора встала, отодвинув стул так, что он перевернулся.

– 

Ну, ты и зануда! – скривилась она и пошла прочь.

У Элины возникло сильное желание плюнуть ей вслед. Сама она чувствовала себя совершенно оплеванной.

– 

Не обращай внимания,– хохотнула Аня. – Это ж Кора. Она на тебя еще с «мостика» зуб точит.

– 

Было бы что точить,– ответила Элина, и обе девушки весело рассмеялись.

– 

Как думаешь, свами здесь по настоящему счастливы? В изоляции от мира…-

спросила танцовщица, меняя тему.

Аня взъерошила короткие жесткие волосы. Элина заметила, что девушка надела не бюстгальтер, а эластичный топ. Голубая свободная хлопчатобумажная футболка выдавала очертания полной груди.

– 

Не знаю. Ты бы смогла так жить?

– 

Нет. Пару недель, наверное. Но всю жизнь… Это же… скучно.

– 

Да. Я бы без детей не смогла.

– 

А без секса?– Элина приглушила голос.

Собеседница повернулась, и снова возникла загадочная пристальная пауза.

– 

И правда. Как они справляются?!

Аня вдела ноги в грубые, почти мужские сланцы, и поставила стакан на полку для грязной посуды.

– 

У меня карма-йога,– весело сообщила она. – Надо помочь свами.

– 

Увидимся позже,– махнула Элина, тоже поднимаясь. Отличный момент найти

место и сделать короткий «станок». А не то и правда стану «типа балериной».

По дороге в спальный корпус она встретила кареглазого свами и группу мужчин, которые несли какую-то аппаратуру. Решив внести свой вклад в «карма-йогу», Элина, улыбнувшись, спросила, не требуется ли помощь.

– 

Хочешь помочь?– остановился свами.

– 

Да,– кивнула она, уже жалея о предложении, но не намеренная отступать.

– 

Тогда отнеси вот эту штуку в зал Сарасвати,– и он передал ей инструмент,

похожий на большую дрель. Вот только веса она оказалось такого, что Элина даже согнулась под тяжестью. Но вида не подала– развернулась и, сжав зубы, понесла обрывавшую руки дрель в корпус.

«Ничего себе джентльмен,– разозлилась она и нехотя признала, что сама виновата. Помощница. Но обида не утихала. Сначала– оскорбление от Коры, теперь этот самодовольный осел. Что они о себе возомнили! Ей необходимо было с кем-то поделиться– выпустить пар. Ани нигде не было видно, зато в комнате сидела за книгой Тинь-Тинь. Балконная дверь была открыта, слабый ветерок колыхал тюлевую занавеску, солнечный свет заливал комнату, падая теплыми полосами на матрасы, точно желая приветить каждого. Элина спросила, как чувствует себя девушка; заметила, что урок йоги был интенсивный. Тинь-тинь немедленно согласилась. Выглядела она расстроенной. Хрупкая, в обтягивавшей одежде, с тихим, так что приходилось изо всех сил вслушиваться, голосом, она напомнила Элине теперь не фею, а статуэтку из музыкальной шкатулки. Длинные платиновые, с тонкими пепельными прядями волосы были уложены в ракушку на затылке. Пока Элина искала возможность невзначай пожаловаться на бесцеремонного свами, Тинь-Тинь произнесла:

– 

У него такая сильная мужская энергетика, что я некомфортно себя чувствую на занятии.

Не сразу сообразив, кого она имеет в виду, Элина согласно кивнула, замолчала. Вдруг ее осенило, и она поспешила вставить свой рассказ, представив его смешным казусом, который, конечно, простителен для монаха. «У них же тут все равны»,– рассмеялась она. Тинь-Тинь осуждающе покачала головой.

– 

Слишком большое эго. Ему здесь должно быть тяжело.

На этом тема была исчерпана, и Элина покинула комнату. Настроение у нее значительно улучшилось.

«Слишком сильная мужская энергетика»,– повторяла она, прорабатывая ахилл в батмантандю, под лестницей, используя запертую дверь в подсобное помещение вместо балетного станка. Что бы это могло значить…

Дневную практику хатха-йоги вела свами Приянанда на просторной деревянной террасе под крышей. На свежем воздухе, под солнечными лучами и легким бризом, ученики плавно переходили из позиции натяжения к расслаблению. В отличие от утреннего силового урока вечерний был намного более щадящим. Но по истечении полутора часов, лежа в заключительной Шавасане– позе мертвеца– Элина ощущала свое тело похожим на расплавленное сливочное масло. Такой неги и блаженства после физической нагрузки она не испытывала никогда. Ни о чем не думала, ничего не хотела, а только внимала звенящей тишине и легкости внутри себя самой. Словно находясь в состоянии невесомости, поднялись все участники группы, неторопливо собрали коврики. Ни слова не было сказано по дороге в корпус. Только за ужином стали делиться впечатлениями, и каждый разными словами описывал одно и то же– удивительное расслабление и внутреннюю тишину. «Вот это я понимаю йога»,– говорил пожилой мужчина с одутловатыми чертами лица и редеющей сединой. И остальные качали головами, соглашаясь. Остаток вечера прошел тихо, размеренно. Солнце закатилось за горизонт, фонари осветили ашрам, снова заквакали лягушки, затрещали в траве кузнечики. Снова, закрыв глаза в зале Ганеши, фокусировались на потоке дыхания и пели песни– благодарность космической энергии, являющейся основой всего живого. С Антоном обменялись смс. Она еще недолго посидела на скамейке, перед входом в столовую, потягивая травяной чай. Проходившие мимо люди улыбались и желали спокойной ночи. Ей и в самом деле впервые за несколько месяцев было очень спокойно.