Я смотрела в его глаза полные боли и отчаяния. О ком он говорит? Он не лгал. Мне не стоит его бояться, но… он все-таки дозорный.

– Кора-сан? – неожиданно в дом с улицы зашел мальчик лет одиннадцати и увидел довольно нелицеприятную картину. – К… Кора-сан…?

– Ло, вернись на улицу! – крикнул на него мужчина, но мальчик даже не шелохнулся. Он с ужасом смотрел на меня, что стояла на кухонном столе и держала лезвие катаны у горла мужчины.

Мальчик был одет в белую рубашку, синие джинсы и белую меховую шляпу с черными пятнами, что придавала голове мальчика своеобразный вид гриба. Шапка ему точно была велика.

Но больше всего меня заинтересовали белые пятна на всем его теле. Что это? Такое может быть только в двух случаях: либо организму чего-то не хватает, и кожа меняет цвет, либо наоборот – в организме чего-то избыток. Если он болен вторым, то у мальчика серьезные проблемы. Нужно обследовать его, чтобы сказать наверняка.

Я тяжело вздохнула и убрала лезвие.

– Хорошо, – произнесла я, спрыгивая со стола. – Я осмотрю его, но не ожидайте больших результатов. У меня сейчас… не лучшие времена.

Дедушка тут же заулыбался и вернулся к готовке, явно решив, что теперь все будет хорошо, а мужчина вдруг глупо заулыбался, потирая сопливый нос, и попытался меня обнять.

– Ты такая мила-а-ая-я!!!

– Какого…? – крикнула я, тут же врезав мужику маленькой ножкой, что была обута в летные сандалии, в лицо, заставив его отскочить с объятиями назад. – Запомните сразу: может я и выгляжу как ребенок, но я не ребенок! – Росинант все еще сидел на полу и с удивлением смотрел на меня, потирая ушибленное лицо. Я подошла к мальчику, что практически на голову был выше меня. – Иди за мной, – сказала я ему, а сама направилась в небольшую комнатку, из которой дедушка сделал мне медицинский кабинет.

Я никогда об этом не просила. Дедушка сам все принес. Тут стояли небольшие пробирки, колбы, набор шприцов и множество различных медицинских инструментов, которые в нашей деревне днем с огнем не отыщешь. Но дедушка смог. Он все время надеется, что если я буду находиться в привычных мне обстоятельствах, то потеря памяти замедлится. Возможно, это и правда помогало, но вот только результат был практически не заметен.

В центре комнаты стоял большой металлический стол, что практически весь был завален различным хламом. Книги по медицине, мои рисунки, различные коробки с травами и пузырьки с лекарствами. У меня никогда не было порядка, да и какой порядок с моей-то памятью, поэтому то, что может немедленно понадобится, обычно лежало на этом столе.

Я указала на металлический стул.

– Сними рубашку и присядь.

Мальчик спокойно исполнил то, что я ему велела, однако его скептический взгляд говорил о многом. Можно сказать, он даже смеялся тому, что его сейчас будет осматривать ребенок, так и еще тот, что младше его самого. К этому я привыкла. Каждый, кого приводил дедушка, в итоге так смотрел на меня.

Но в глазах этого мальчишки было кое-что еще, что я редко видела даже в глазах взрослых. Этот взгляд наполнен злобой, болью и ненавистью. Он видел Ад. Только те, кому пришлось пройти через подобное, могут заметить такой взгляд. Не удивлюсь, если он уже убивал. Да я даже в этом уверена.

– Шапку сними, – требовала я, когда он сел на стул без рубашки, но в пятнистой шляпе. Тот сначала недовольно посмотрел на меня, словно я затронула что-то запретное, но потом просто положил ее себе на колени. Чтобы этот мальчишка не думал, нужно сразу расставить все точки над «i». – Ты мне не нравишься, – мальчик посмотрел мне в лицо. – Твой взгляд… – начала я, задумавшись. – Подобен взгляду волка.

Странно, но после моих слов мальчик лишь улыбнулся и ответил:

– Как и твой.

Он прав. Значит, он тоже заметил во мне угрозу. Мы теперь, как два волка, смотрели друг на друга и выжидали мгновения для лучшего нападения. Однако это моя территория, так что ему лучше не совершать глупостей.

Я приблизилась к мальчику и стала ощупывать его белые пятна. Они были везде и такие большие. Кожа, где находились пятна, была такой тяжелой и плотной. Словно она окоченела. Эти пятна были даже на лице, левом ухе и на голове. Это плохо. Их так много. Сколько же он болеет? Я слышала нечто об этой болезни. Как она называется? Ну же… вспоминай. Это слово прямо вертится на языке. Я должна вспомнить! Что-то связанное с металлом… да… металл. Кажется… свинец? Точно! Свинец! Янтарный свинец. Но почему он запустил свою болезнь так сильно? Если свинцовые пятна дойдут до сердца… он умрет. Сколько ему осталось? Трудно сказать, нужно взять еще крови на анализ.

Мальчик заметил мой хмурый взгляд и почему-то весь затрясся. Он стал словно маленькой бомбой. Весь сжался, мышцы напряглись, зубы оскалились, а из глаз полились слезы.

– Что ты…? – не понимала я, но договорить не успела, так как мальчишка резко оттолкнул меня, вскочил на ноги и словно обезумел.

Он стал кричать, сбрасывать все со столов на пол. Драгоценные пробирки со звоном упали и разбились, но и этого мальчику было мало. Он стал громить абсолютно все. Смеялся, плакал, кричал и проклинал всех. Я знаю, что это – отчаяние. Возможно ли, что я была последней надеждой, но он теперь просто потерял эту надежду? С одного металлического подноса он схватил скальпель и стал отгонять меня от себя, что-то крича о том, что он убьет меня. Убьет каждого, кого встретит. Ему все равно.