– Мне неприятно. Ясно?
– Прикрикнул Ставицкий.
– Чтобы до завтрашнего дня всего этого не было. Ты меня поняла?

– Угу.
– Поднимаясь, согласилась секретарша.
– Я уберу.

Удовлетворенно кивнув, Даниил направился к выходу.

– А Вы куда?
– Несмело позвала Мария.

Иногда у Ставицкого возникало непреодолимое желание прибить собственную секретаршу. Девчонка работала у него полгода, но никак не могла запомнить пару простых вещей - никогда и никоим образом не напоминать о приближении Нового года и никогда не спрашивать, куда уходит. Если первое можно списать на неопытность, то второе еще немного и доведет до сказа. Дурной тон - раз, отсутствие деловой этики - два, неприкрытая наглость - три. Кто она такая, чтобы отчитываться куда уходит? Подобные вольности позволит только своей жене. А раз жены не намечается и вряд ли наметится, то никому.

– Я ухожу, меня сегодня не будет.
– Стиснув зубы, через плечо отмахнулся.

– Даниил Алексеевич, но там звонили с Известий. Хотели уточнить насчет рекламного блока. Если сегодня не свяжетесь с ними, в следующем месяце прогорим с реклам...

– Мария, давай я сам буду решать, с кем и когда мне связываться. Ладно?
– Словно неразумному ребенку, пояснил мужчина. Краем глаза поймав согласный кивок, повторил: - Меня сегодня не будет, поэтому постарайтесь решать вопросы самостоятельно. И по мере возможности не беспокоить по мобильному.

Не дожидаясь ответа, торопливо покинул приемную. Нервы без того ни к черту, а если блондинка решит поспорить, грозятся вылиться в очередное увольнение. А увольнять Машку Даниил не планировал. Хоть порой и глупила, но всегда профессионально выполняла указания.

Оказавшись на улице, мужчина жадно втянул свежий морозный воздух. Снег, пушистыми хлопьями валил на землю, но он любил подобную погоду. Непостижимая и холодная, зима как нельзя лучше перекликалась с его состоянием души. Если бы не ежегодный праздник, именуемый Новым годом - вообще чудесно.

Ранее Новый год для Ставицкого был любимым и наиболее долгожданным праздником. Но года четыре назад всё круто поменялось, перевернувшись с ног на голову. Всего четыре года, а казалось, так давно. Словно целая жизнь прошла. Другая - богатая, но бесконечно одинокая.

Почему-то сейчас, когда пробирался по заснеженным улицам центра, одиночество ощущалось наиболее сильно. Разноцветные гирлянды, высоченная ёлка на площади и люди, погрязшие в предновогоднем хаосе. Такие счастливые, довольные. Несмотря на непогоду. Потому что есть с кем радоваться приближению праздника, есть ради кого жить и устраивать этот самый праздник. Не то, что Даниилу...

Хотя, чего раскис, как кисейная барышня? После сегодняшней поездки в аэропорт многое поменяется и для него. Хотел ради кого жить и иметь какой-то смысл существования более важный, чем собственный бизнес - пожалуйста, получай. Но одолевала очередная порция сомнений - справится ли? Выбора нет - придется справиться, иначе ни черта он не настоящий мужик.

К месту назначения добрался к трем и буквально влетел в зал прибытия, когда объявили о посадке рейса из Нью-Йорка. Время, до этого мчавшееся безумным вихрем, застыло. Прибывшие выходили и выходили. Мужчины, женщины... Одинокие, с семьями, друзьями... О чем-то говорили, смеялись, обнимались с встречающими... Всё обыденно и привычно. Но та, ради кого приехал, не появлялась...

– Папочка!

Звонкий вскрик маленькой девочки заставил сердце Даниила пропустить глухой удар. Обернувшись на зов, с разочарованием заметил обладательницу голоса - малышку лет пяти с белоснежными кудряшками, которая повисла на незнакомом мужчине. С неприкрытой завистью проследил как счастливое семейство обнявшись с дороги, направилось к выходу, вновь повернулся к зоне прибытия.

Народ практически рассосался, когда углядел смутно знакомую женщину средних лет, ведущую за руку маленькую темноволосую девчушку, крепко прижимающую к груди рыжего медвежонка. Малышка поникнув, с каждым метром замедляла шаги.

Сопровождающая, заприметив Даниила, что-то сказала девочке, но та лишь одарив мимолетным взглядом, крепче прижала к себе игрушку, словно в попытке защититься и скрыться от всего мира.

Ставицкий нервно сглотнул, понимая, что всё будет сложнее, чем представлял. Лина не рада возвращению в родную страну. Более того, она и ему не особо рада. А чего хотел? Вряд ли кого-то устроит отец, исполняющий прямые обязанности пару раз в год.

– Здравствуйте.
– Остановившись в полуметре, поздоровалась женщина.
– Не знаю, помните ли Вы меня. Я Нина Анатольевна, няня Линочки.

– Даниил.
– Кивнув, мужчина присел на корточки рядом с ребенком, которая так и стояла, уткнув веки в пол. Протягивая раскрытую ладонь, ласково прошептал: - Ну, привет, заяц.

– Привет.
– Нехотя отозвалась девочка, сверкнув в сторону мужчины черными глазами-бусинками, обрамленными пушистыми ресницами. Но руку не подала.

Такая хмурая, серьезная. При этом настоящая красавица. Очень похожая на собственную мать, Леру. Не одной внешностью, грозящуюся вместе с взрослением сводить с ума мужчин, но и норовистым и непокорным характером. Как его однажды свела с ума Линина мать. Вскружила голову, влюбила, а потом ушла на поиски лучшей жизни, забрав годовалую дочь, взамен оставив горечь и сожаления о не сбывшемся...