Шрифт:
Они спасали друг друга преодолевая самих себя, боролись со своими демонами вместе.
— Монстра во мне, может сдержать только монстр в тебе, - янтарная жидкость словно огонь сжигает горло Пирс.
Ей кажется, что эти слова глупость, такая же глупость, как влюбленные, которые считают,что дышать не могут друг без друга.
— Катерина, - Элайджа задыхается и захлебывается водой.
Майклсон смотрит на свое отражение в стакане. Все же, она его правильный путь и спасение, пусть иногда над море сгущаются черные тучи и поднимается шторм.
Порой, Кетрин пробуждает в нем желание свернуть ей шею или даже вырвать сердце, чтобы пролить слезы и забыть, не мучить себя больше. Элайдже кажется, что прожить с ней всю жизнь может либо сумасшедший, либо безнадежно влюбленный. Он прожил с ней полжизни и убедился в этом. Стерпеть ее эгоистичную натуру может только сумасшедший.
Она устраивает скандал, но, без битья посуды и пустых слов, криков. Она не бывает довольна своей жизнью. Она эгоистичная. Она избалованная. Она неправильная.
Он уже болен болезнью со странным названием : " Катерина Петрова. " Он ее спасение. Ведь только он сумел заболеть этой неизлечимой болезнью, и тем самым спасти ее.
Элайджа покидает комнату и ноги сами ведут его в номер 393. Дверная ручка со скрипом повернулась и он оказалась в комнате.
Элайджа падает на холодный пол рядом с ней. Она прижимается к нему — надеется, что так станет теплее. Пирс усмехается ложа голову на его мокрую рубашку. Он улыбается в ответ и приобнял ее за плечи. Кетрин Пирс не бывает холодно. Холодно бывает только Катерине Петровой.
Она — море. Переменчивое, манящее.
Он — лодка в этом море.
Элайджа терпит ее слишком долго для того, кто желает забыть и расстаться. Он — лодка не боящееся разбиться о скалы или быть выброшенной на мелководье. Ей кажется, что она давно убила его. Она — море, которое погубило не одну лодку.
— Я расскажу тебе о море, Катерина, - шепчет Элайджа вдыхая запах ее шоколадных волос.
Он определенно сошел с ума.
Она определенно сумасшедшая.
Но разве можно расстаться с морем? Разве может лодка ждать на берегу? Разве можно жить без воды?
Комментарий к Глава XLIX. Она Море. К этой главе я готовилась очень долго и надеюсь, вы ее оцените)
========== Глава L. Решение. ==========
— Ты действительно все решила, да?
– уточняет Люсьен.
Он сидит на диване и смотрит ей в глаза, но на самом деле каждая мышца в его теле напряжена, ведь она может ему отказать. Джиа выглядит печальной. Она была так близка к нему сейчас, и так далека одновременно.
— Клаус даже слушать нас не станет, - он стискивает зубы, чтобы сдержать хриплый стон, полный беспомощности и раскаяния.
Но уже слишком поздно. Он не может ничего изменить.
— Это единственный выход, - тихо, шепчет Джиа, но она тверда в своих намереньях. — Мы могли бы попытаться.
— Попытаться сделать что? Клаус убьет нас!
– Люсьен еле сдерживает себя.
— И пусть, - Джиа садиться на его колени. — Мы убедим его выслушать нас.
— А если бы мы выбрали другой путь?
– он не мог не попытаться, но все уже решено.
Кетрин очнулась в гостиничном номере с бутылкой виски в руках, а рядом спал Элайджа.
Она мало что помнила о происходящем прошлой ночью, но помнила голос Элайджи, который рассказывал ей о море. Маленькой девочкой она мечтала увидеть море, а в юности слушала рассказы тех, кто видел его. Девушкой она слушала рассказы Элайджи, а затем он показал ей море. Сейчас она как будто вернулась в тот день.
\Flashback/
— Милорд, прошу вас, - она неуверенно ступала на песок.
— Пара минут, Катерина, - Элайджа наблюдает, за девушкой, которая прислушивается к звукам волн. — После обращения ты стала нетерпеливой.
— Повязка на моих глазах не смешно, - возмущается Кетрин.
— Что ты слышишь?
– спрашивает Элайджа, целуя ее в шею.
— Нет, на мне повязка и романтично это не выглядит, - бурчит Пирс.
— Ты сейчас вампир и чувствуешь все гораздо острее, - объясняет Элайджа, снимая с глаз Кетрин бархатную повязку.
— Я чувствую, что убью тебя!
– злиться Пирс, но видит море.
Она закрывает глаза, впервые вдыхая морской воздух. Садясь на песок, Кетрин берет в руки песок. Она ощущает дыхание ветра на своей коже. Она наедине с этой всепоглощающей стихией. Нерешительный шаг вперед и ее ноги в воде.