*Апартаменты Хейли и Джексона. Двумя часами позже.*

— Что отмечаешь?
– Ребекка залпом осушает стакан коллекционного бурбона Клауса, который принесла с собой, словно обычную воду, и смотрит на Хейли в руках которой бутылка элитного шампанского.

— Да, так, - смущенно улыбается Хейли, поправляя локон шоколадных волос. — Когда мы уходили с кухни, Элайджа и Кетрин сильно ссорились.

— Ты же сама видела, как она запускала в него томаты, - смеется Ребекка. — И плевать на то, что Ребекка выбирала их для своего фирменного томатного супа.

— Они теперь расстанутся? Элайджа ведь шантажировал ее жизнью дочери, - спрашивает Хейли.

— Кто? Элайджа и Кетрин? Мне смешно, Хейли, - Ребекка смотрит в глаза подруги. — Они сейчас ссорятся, а потом пойдут в спальню мириться. Еще не известно, от чего мебель больше пострадает.

— В смысле?
– хмурится волчица.

— Вот такие у них отношения, Хейли. Они стабильно ссорятся, с криками, битьем посуды, а затем в их головах, что-то переключается, и они начинают мириться. Да, так мириться, что их весь квартал будет слышать, и затем у них все хорошо до следующей ссоры. Вот такие отношения. Так, что отмечаешь?

— Ничего, - Хейли глотает шампанское из горла бутылки, встает с кресла и подходит к окну. — Ничего…

— Тогда я выпью, пока Фрея и Надя играют с Хоуп, все равно придёться сидеть еще несколько часов, - еще один стакан алкоголя, и день кажется уже не таким паршивым.

Спиртное — единственный известный Ребекке способ примириться с вечностью. Единственный доступный ей способ. Раздражение снова достигает критической отметки, когда стоя у окна Хейли прислушивается, слыша стоны, и понимает, что Ребекка была права. Маршалл задумывается о том, чтобы запустить бутылку шампанского в голову Кетрин, но ее нет рядом, и бутылка летит в стену.

*Особняк Майклснов. Двумя часами ранее. *

В кухни Майклснов словно прошла война. В руках Кетрин очередной томат, который она запускает в Элайджу.

— Значит, ты не доверял мне! Значит, решил, что я выберу Стефана! Я всегда, выбираю тебя Элайджа! Ты сломал мне шею! Твои вампиры угрожали жизни моей дочери! Ты им приказал! Я устала… Я ухожу! Иди к черту!
– Кетрин хватает со стола вазу с печеньем, и запускает ее, в стоящего Элайджу.

— Послушай, Катерина, сейчас ты имеешь право злиться, я признаю свою вину, и намерен все исправить, - стоящий по другую сторону кухонного стола Элайджа, уклоняется от летящей в него вазы.

— Нет! Надоело! Хватит! Иди к черту! К черту любовь! Я забираю Надю и уезжаю вместе с ней, а если ты еще раз попытаешься остановить меня, то я лично всажу пулю из белого дуба в твое сердце!
– Кетрин запускает в Элайджу чашку, и оказывается рядом с ним, беря в руки кухонный нож.

— Прошу, выслушай меня, Катерина, - Майклсон отталкивает ее к столу, и та еле удерживается, чтобы не упасть.

— Нет!
– кричит Кетрин, держа в руках нож.

— Я знал, что ты выберешь меня, как я выбрал тебя, - Элайджа хватает за руку, оборачивает, и прижимает к себе лицом. — Успокойся… Я рядом, и теперь всегда буду рядом.

— Нет, - Кетрин вырывается из его объятий, лезвие ножа ранит руку Элайджу. — Надоело! Я всегда любила тебя и спасала! Всегда! Но, видимо, я тебе не нужна, и если это так, то иди к черту со своей любовью! Любовь может идти к черту!

— Ты моя жизнь, Катерина, и я не могу отказаться от тебя, - только когда уголоки губ Элайджи приподнимаются в его, доброй, хоть полуулыбке, Кетрин впервые вспоминает, с тех пор как приехала в Новый Орлеан, что она здесь ради него, и вдыхает воздух полной грудью, крепко цепляется пальцами за крепкие плечи первородного, обтянутые плотной тканью пиджака. — Я ненавижу тебя… Ненавижу… Я люблю тебе даже, когда ненавижу…

Переключатель. Внутри них словно переключатель между : Любовью и Ненависть. Переключатель, работает исправно. Переключатель вовремя срабатывает. В их головах что-то переключается, когда они смотрят друг другу в глаза, и Элайджа подсаживает Кетрин на край стола. Кетрин бросается на него с жарким и нетерпящими отказов поцелуями, покрывая поцелуями его шею и снимая с него пиджак, а, в свою очередь, Элайджа снимает с нее кожаную куртку, а затем разрывает ее майку, швыряет в другой угол комнаты. Они возбуждены до предела, а их желания настолько сильны, что Элайджа ощущает дыхание Кетрин на своих губах . С вампирской скоростью Кетрин разрывает его рубашку, не желая тратить время на растягивание пуговиц. Кетрин, практически всем туловищем ложится на стол, и притягивается с себе Элайджу, который нависает над ней и покрывает ее грудь поцелуями.

— Элайджа, - срывается с пухлых губ, и Кетрин, ослабляет хватку, своих рук, издает тихие стоны, закрывая глаза от удовольствия.

— Похоже, мне все-таки удалось уговорить тебя остаться, - Элайджа чуть отстраняется, чтоб посмотреть ей в лицо и увидеть улыбку на ее лице.

Они вместе, как и должно быть. Всегда и Навечно. Старый кухонный стол сейчас разломается. И Ребекка была права : Не известно от чего больше пострадает мебель.

* Флешфорвард. Минск. Аэропорт. *