Прощай, Катерина. “

Элайджа-по сути однолюб. Это подчеркивает его стабильность,цельность его натуры. Но, сейчас он крушит комнату. Ему словно перекрыли кислород. На часах уже полночь. Его любовь умерла. Его любовь сводит его с ума. Его любовь жила более четырех веков, и теперь он утратил ее. Его любовь должна была стать его спасение, но стала погибелью.

* Англия. *

Тристан Де Мартель молча сидит в кресле у камина. Кетрин думает, что все происходящее сейчас, то, что ей нужно. Она должна вернуть Элайджи ” Стрикс”, если ему понадобится помощь в этой войне. Она уехала в Англию, и нашла Тристана.

— Вы уверяете, что Элайджа Майклсон лично передал вам кодекс ” Стрикс” ?
– голос вампира звучит глухо, и он подзывает к себе чернокожую девушку. — Ая, это если это подделка, то ты сможешь убить эту леди.

— Это не подделка, я лично помогала Элайджи составлять кодекс, - заявляет девушка после изучения бумаги, и Кетрин небрежно улыбается.

— Элайджа не бросал вас, он все еще ваш создатель и вы, - убеждает Пирс.

— Тристан спасал нас, когда Элайджа, словно трус, убегал со своей семьей, от гнева Майкла, под покровом ночи, - Ая сжимает свою руку в кулак.

— Ну, конечно он спасал свою семью, - Кетрин нахмуривает брови. — Он даже любовью готов пожертвовать ради семьи. Он всегда выбирает семью, и сейчас, я говорю, как та, кто все еще любит его и верит в его. Сейчас война, и я пришла сюда, чтобы убедиться, что если что-нибудь случится, то ” Стрикс. ” придут на помощь.

Тристан хмурится, возвращая тяжёлый взгляд на пламя. Он молчит, ведь ему нужно принять решение. Кетрин присаживается в кресло рядом и вытягивает ноги к огню. Из-под ткани становятся видны изящные туфли.

— Ты пришла сюда, зная, что тебя могут убить, и при этом, ты не успела бы произнести и слово? Почему, Кетрин Пирс впервые готова пожертвовать своей жизнью?
– Пирс, вглядываясь в благородный, аристократический профиль, щурится.

— Мы выяснили это ещё четыре века назад, Тристан Де Мартель. Ты ведь прекрасно видел, и знаешь, что я люблю Элайджу, - в голосе слышится уверенность.

— Но, это не мешало тебе стать женщиной необремененной моралью, - Тристан тянется в чашке с чаем.

— Я люблю Элайджу. Да. Я нашла в нём всё, что искала. Но, я понятия не имею, за что его полюбила. Одно могу сказать: моя душа нашла в нём такое же самое безумство. И мне этого было достаточно . Секс меня не волнует. Я четко разделяю : любовь и секс, - но Кетрин вовсе не волнует, что думает Тристан. Её вообще мало волнуют чьи-то чувства кроме своих собственных.

— С тех пор ничего не поменялось, верно?
– он почти смеётся, прекрасно зная, что играть всегда у этой девушки получалось лучше всего. Играть и заставлять страдать.

— Этого ничто не изменит, - и Кетрин уверена в этом.

— Твоей любви к нему?
– спрашивает Тристан.

— Элайджа всегда будет выбирать семью, а я его, - Кетрин заглядывает в его глаза. — Поэтому я не дождалась его в Польше. Я решила попросить помощи у ” Стрикс. ” Вам стоит принять это, как факт. Элайджа Майклсон жертвует всем, ради семьи.

— Добро пожаловать в наш мир, - тихо произносит Тристан.

Часы пробивают полночь. Тристан осознал, что таить злобу на своего создателя - глупо. Он уже ничто не сможет изменить. Тристан протягивает ей чашку с чаем с корицей, который Пирс терпеть не могла, но Элайджи нравился подобный чай. Это сложно собирать себя по кусочкам, но Пирс справляется. Это сложно вспоминать то, что причиняет боль. Это сложно вспоминать весну и лето, которые она провела с Элайджей. Это сложно. Почему-то разговор с Тристаном помогает ей быть или хотя бы казаться сильной.

* Орел. *

Родной город Яна, где ему знакомо абсолютно все, но теперь это все осталось в его памяти. Кругом лишь разруха, а в воздухе витает запах смерти. Сосед с его женой весьма доброжелательно встретили Раису и Яна. Иван Тимофеевич рассказывал ему о всем произошедшем, и подливал в стаканы самогон. Он рассказал, что то родителей Яна не нашли ничего, и то, что Кира замкнулась в себе и не разговаривает ни с кем. Она работает на заводе, и вечером вернется со смены. Вечером, Иван Тимофеевич отвел Яна и Раису посмотреть на яму и Ян молчал и тяжело вздыхал.

— Вот она война, - вздыхает старый столяр.

— Никого не щадит, - соглашается Раиса.

— Брат, - этот звук заставляет Яна обернуться.

— Я вернулся, я сдержал обещание, - шепчет Ян обнимая сестру.

Он обнимает девочку, одиннадцати лет, ее руки и лицо измазаны сажей, и она бежит, чтобы обнять брата. Кира часто приходила сюда, и по долгу сидела у ямы. Обнимая сестру, Ян не мог не заметить того, что она исхудала, ее одежда словно лохмотья, и ей всего одиннадцать, но она вынуждена работать на заводе, и таких, как Кира, две бригады. Две бригады детей. Его душа плачет, когда он смотрит на сестру. Война не щадит никого.