– во-вторых, события последних лет показывают, что энергоресурсы Южной и Центральной Евразии будут определяющими в предстоящих процессах конкуренции и сотрудничества;

– в-третьих, свидетельством подобной американской стратегии является наличие таких факторов, как усиление поддержки Турции, вторжение в Ирак, усиление пропаганды против Ирана и иранской ядерной программы, объявление Центральной Азии зоной жизненных интересов Америки и закрепление этого тезиса в стратегии национальной безопасности (в сентябре 2002 года).

Вполне очевидно, что меры, принятые США на южных рубежах Евразии, влияют на баланс интересов в Центральной Азии, на Кавказе и прилегающих к ним странах. Некоторые авторы утверждают, что противостояние времен «холодной войны» всё еще продолжается – с той только разницей, что раньше это было противостояние двух сверхдержав, а теперь к процессу присоединились новые региональные игроки. При этом имеет место дисбаланс, связанный с неравенством экономических потенциалов России и других стран региона с одной стороны и США – с другой. Огромные возможности этой экономически развитой державы, позволяющие выделять немалые деньги на налаживание сотрудничества и предоставление льгот, стали движущим стимулом для ориентации новых властей Кавказа и Центральной Азии на США [86: 162].

Игра вокруг добычи и транспортировки энергоносителей в Центральной Азии и на Кавказе до того серьезна, что некоторые авторы рассматривают вопрос о присутствии и действиях великих держав и региональных государств, а также вопросы двустороннего и многостороннего сотрудничества именно в рамках конкуренции и сотрудничества в связи с энергоресурсами. Геополитический анализ действий великих держав вокруг энергоресурсов данного региона позволяет более объективно взглянуть на некоторые политические курсы, принятые решения и реализованные меры последних лет [86: 166–167].

В любом случае, история и география Центральной Азии поставили социально-экономическую ситуацию региона перед многочисленными проблемами и стали причиной возникновения глубоких внутренних и региональных разногласий. Однако неблагоприятное экономическое положение, по-видимому, вынудит центральноазиатские страны осознать приоритет интересов региона и в конечном итоге приведет к укреплению внутрирегионального сотрудничества. Пока что разногласия, коррупция и неэффективная инфраструктура транспорта и бизнеса относятся к тем отрицательным факторам, из-за которых региональное сотрудничество находится на нежелательном уровне и ориентировано в неверном направлении. Такое сотрудничество должно включать в себя такие компоненты, как торговля, развитие транспортной инфраструктуры, связанной с энергоносителями, и контроль над нею. Страны региона должны пойти по пути сокращения таможенных пошлин, рационального управления транзитом, улучшения маршрутов транспортировки и увеличения человеческих ресурсов в области транзитных услуг. Они должны начать поступательное движение вперед и тем самым подготовить почву для увеличения своего присутствия на арене международной экономики.

Одним из шагов в этом направлении стало образование Центрально-азиатского экономического сообщества, которое было создано в 1994 году, когда Казахстан, Кыргызстан и Узбекистан подписали договор о создании единого экономического пространства; позднее к ним присоединился Таджикистан. Правда, в силу разного рода причин эта организация оказалась не в состоянии выполнить возложенные на нее задачи, не в последнюю очередь по причине слабых связей между бывшими советскими республиками. В 2002 году, с изменением ситуации в регионе, государства-участники создали Организацию Центрально-Азиатского сотрудничества, целью которой стало формирование интегрирующего экономического пространства и координация внешней политики. Данная организация, долгосрочная цель которой состояла в создании «общего рынка», также оказалась недостаточно эффективна и в 2005 году объединилась с Евразийской организацией экономического сотрудничества. К сожалению, соглашения по «свободному торговому региону» и по «таможенному союзу» так и не заработали, оставшись только на бумаге [65: 7].

Что мешает налаживанию экономического сотрудничества в регионе? Это несоответствие между политическими целями и экономическими потребностями; отсутствие открытого пространства для свободного товарооборота, движения капитала и рабочей силы; неоднородность экономических и финансовых возможностей, разница уровней промышленного развития центрально-азиатских стран; наличие пограничных конфликтов и региональной конкуренции. Кроме того, большинство стран региона отличается монокультурной экономикой, что служит едва ли не основной причиной государственного надзора над нею, а также объясняет отсутствие в регионе свободной торговли. Так, система посева и промышленной переработки хлопка-сырца в Узбекистане, Таджикистане и Туркменистане привела к политическим репрессиям, коррупции, распространению нищеты и деградации окружающей среды. Поэтому о реформе в системе посева хлопчатника можно говорить как о способе улучшения экономических структур, устранения нищеты и закрепления политических свобод. Эта тема нашла отражение в докладе Международной кризисной группы от 28 февраля 2005 года, где было отмечено, что современное состояние хлопкового вопроса толкает безработную, отчаявшуюся молодежь в руки экстремистов, поэтому центральноазиатские и западные государства, а также международные финансовые организации должны принять по данному вопросу своевременные меры [125]. С одной стороны, это говорит о зависимости экономики стран региона от хлопка, с другой – показывает, что игнорирование вопроса может регион полностью дестабилизировать.

Монокультурная экономика и прямое вмешательство государств в экономические дела тесно связаны с политическими репрессиями. В монокультурной экономике, ориентированной главным образом на хлопок, поле для конкуренции сужается, государство берет на себя решение многих экономических проблем, между тем отношения собственности на землю не установлены или в принципе отсутствуют. Земледельцы не являются собственниками, лишены возможности выбора посевов и свободной продажи производимой ими продукции. Миллионы нищих жителей сел за мизерное вознаграждение выращивают хлопчатник, а плоды их труда достаются государству или малой группе влиятельных лиц.

Помимо прочего, подобное монокультурное сельскохозяйственное производство ведет к уничтожению экосистемы. Централизованная ирригация с целью повышения производительности хлопковых полей уже стала причиной высыхания Аральского моря. Земли, граничащие с Аральским морем, стали очагом страшных проблем, угрожающих здоровью людей и окружающей среде. Увеличение объема соли и опустынивание земель вдоль берегов моря оказывают на экосистему региона огромное воздействие. Однако речь идет не только об экологическом конфликте, чреватым подлинной катастрофой, борьба за применение способов водопользования не раз становилась причиной конфликта политического [125].