– Ну что, мой дорогой псевдосостоявшийся непревзойденный любовник, пойдем возбуждать сплетнями ученые умы.

– Вам не хватает состоявшести, мисс Гринвуд? – в его голосе вызов.

Бригита посмотрела на Шерлока – что-то здесь определенно не так. Он в хорошем расположении духа, предъявляет ей угрозы сексуального толка, почти не ворчит. За разгадкой данного феномена она коротала время в такси, даже не заметив, что их провокационный разговор сошел на нет сам по себе.

Зато буря эмоций, старательно, но плохо скрываемых за светским обхождением, захлестнула зал, когда пара появилась пред ясны очи всея факультета. Скучающая в окружении скелетов и прочего антропологического антуража публика, наконец, получила праздник и на своей улице. Любопытным воздалось за все неудавшиеся попытки разговорить Бригиту. Предмет всеобщего интереса пожаловал сам. Холмс сильнее сжал ее руку. Уж не передрейфил ли? Ан нет, он потащил ее в гущу боя, изъявляя поразительную охоту к общению с древностями.

Вот уже битый час Бри приходилось украшать своим присутствием занудный мужской дискуссионный клуб посвященный прелестям остеологии. Не спасал ни подсчет плотоядных взглядов подвыпивший престарелых профессоров, ни прекрасный вид на женскую половину коллектива, собирающую жалкие подачки со стола почетного общества. Утомило наблюдение за стрелкой часов, мысли о том, что здесь забыл Шерлок, тоже порядком осточертели. Она попыталась проявить заинтересованность в предмете спора, да так увлеклась, что вспомнила о своих дополнительный планах на вечер, только когда в клатче завибрировал телефон.

– Извини, дорогой, – Бригита положила свою руку поверх его, которая целый вечер не отпускала ее ни на шаг, – я отлучусь на минутку, – и поцеловала его в уголок губ. Ему ничего не осталось, как отпустить ее.

Оживленность среди женской половины коллектива, которая поспешила перехватить приведшую главную сенсацию вечера, пока та снова не придумала, как бы увернуться, позволила Бри, отделавшись парой-тройкой дежурных фраз, выскользнуть из зала и скрыться от настойчивого присутствия детектива. Он будто конвоировал ее целый вечер. «А вдруг…» – она тут же отбросила мысль как невозможную.

***

Бригита Гринвуд позаботилась о кэбе, только не в том направлении. Она ехала на встречу, которую при любых других обстоятельствах променяла бы еще на пару часов Шерлока со странными повадками. Незадолго до Хэллоуина она получила слишком раннее поздравление – сообщение от Тимоти Уиллаби с приглашением на разговор, который прояснит для нее «всю отягчающую вину за произошедшее». Будто она и до этого не винила себя в том, что пошла на вечеринку в бассейн и потянула Лили с собой, а потом лгала вместе с остальными и том, как они провели вечер. Будто того, что она переживает этот ад заново, мало.

– Тим. – Бри постучала в приоткрытую дверь. Никакого ответа. – Тимоти, – позвала она громче, входя в коридор. Тишина. – Может, оставим драма… – Противный сладкий эфирный запах ударил в нос, не успела она договорить, как почувствовала слабость во всем теле.

Не зная, сколько часов выпало из ее восприятия, она начала приходить в себя, чувствуя целый букет симптомов: гул в голове, подкатывающую тошноту, холодное покалывание в затекших руках и ногах. Она попыталась помассировать пальцами виски, но обнаружила, что не может поднять руки с подлокотников. Пластиковые стяжки впились и в ноги. Привязал, как растение. Смогла бы она сейчас встать, выглядела бы не лучше.

Бригита открыла глаза, чтобы оценить всю прелесть ситуации, но тут же зажмурила их от неприятного яркого белого света тепличного освещения. Тело отозвалось волной боли на ее неосторожное движение.

– Тимоти, что ты…

– Молчи, убийца, – истеричный срывающийся голос, холодное лезвие у шеи. Бри решила не перечить – уж больно убедительны аргументы. – Рассказывать сегодня буду я, а твое дело молчать. Слишком много ты наговорила в свое время. А ведь она была твоей подругой, Гринвуд! Или тебе было наплевать на нее так же, как и на всех увивающихся за тобой парней?

Лезвие чуть сильнее продавило кожу, она почувствовала жжение – повреждение эпидермиса. Он повел дальше, оставляя по себе саднящую царапину, достаточно глубокую, чтобы на шее проступила кровь. К жжению примешалось щекочущее ощущение от скользящей вниз капли. Ножницы остановились у сонной артерии.

– Как бы мне ни хотелось сделать это прямо сейчас, но прежде ты должна осознать свою вину. – Он убрал инструмент от ее шеи и достал из кармана клочок бумаги. Трясущимися от нервного перевозбуждения пальцами он развернул его. – Читай, – приказал Тимоти, поворачивая записку так, чтобы Бригита ее видела, – вслух.

– Бутылка шампанского и огни большого города. Как насчет избавить эту прогнившую вечеринку от нашего присутствия? Дом по соседству, иди на свет. – Пошлая аллюзия на фильм Чарли Чаплина. Банальное приглашение на тет-а-тет. Она успевает поставить горе-ухажеру неутешительный диагноз прежде, чем осознает, что…

– Да, Бригита, это было твое приглашение на казнь. Не используй какой-то урод Лили-Энн в качестве посыльного, она была бы жива. – Тимоти срывался на крик, но не его обвинения хлестали ее сильнее плети, а медленное, шаг за шагом осознание того, что на месте подруги должна была быть она. Передай она записку, все сложилось бы иначе. Лили была бы жива. Но почему? Что заставило ее пойти туда? Решить, что письмо адресовано ей? Кто его передал? Лихорадочные попытки понять, что произошло в тот вечер, были прерваны вопросом: – Желаешь сказать что-то напоследок?