Он опять вздохнул, потом едва заметно улыбнулся, затем сказал:

– Ох, Глафира! Знаешь, чем уговорить! Ладно, иди ко мне! – он раскрыл мне свои отеческие объятья. Я радостно кинулась ему на шею:

– Папочка, я тебя очень люблю!

– И я тебя люблю, доченька!

Мама подошла к нам, чмокнула в щёку меня, а потом папу:

– Вот и хорошо! Только, Фирочка, у тебя ведь гость в соседней комнате. И тоже, наверное, проголодался.

– Ой, мамочка! Стаса из больницы отпустили на выходные дома побыть и помыться. А у него, как назло, воду отключили.

– Постой, а с чем он в больнице лежит?
– обеспокоилась мама.

– У него было предынфарктное состояние.

– Арик! А ты его чуть не задушил! – мама с укором посмотрела на папу.

– Ну, ладно-ладно! Неправ был, - согласился папа, - Дочка, зови уже своего ухажёра, знакомиться будем…

========== Часть 12 ==========

Мы сидели на кухне за столом, не спеша, обедали. Карпов, одетый в джинсы и синюю рубашку навыпуск, уписывая мою готовку за обе щеки, похвалил:

– Глафира отлично готовит. Суп наваристый, а такой вкусный форшмак я никогда ещё не ел!

Папа кивнул:

– Подтверждаю!

Я смущённо порозовела:

– Меня мама научила.

– Элеонора Леонидовна - знатная кулинарка! – гордо сказал папа.

– Элеонора Леонидовна, примите моё искренне уважение и восхищение!
– Стас был галантен и красноречив, когда хотел произвести благоприятное впечатление.

Мама сдержанно улыбнулась. Папа строго посмотрел на него.

Карпов сидел рядом со мной, крепко обнимал меня за талию. Родители выспрашивали у него интересующие их подробности. Подполковник спокойно, с достоинством, отвечал.

Наконец, обед закончился.

– Спасибо, моя хорошая! – Стас взял мою руку, нежно поцеловал.

После обеда мужчины пошли в зал, им нужно было поговорить. А мы с мамой остались на кухне прибрать со стола и помыть посуду. Мама, лукаво на меня глядя, спросила:

– Фира, где ты его нашла? Великолепный экземпляр! Подполковник, красив, умён, а глаза какие! И смотрит он на тебя так хорошо! И, что бы ни говорил твой отец, а у него есть причина на Карпова обижаться, если у вас с ним всё получится, я буду за тебя очень рада! Поверь мне, такие мужчины становятся отличными мужьями!

Мама говорила это с таким воодушевлением, что было сразу понятно: такому зятю она будет рада.

– Мама, спасибо, что ты меня понимаешь! – я подошла к ней, мы обнялись.

– А в постели он - как? – поинтересовалась она.

– Ну, мама! Не смущай меня! – чувствую, что краснею, как помидор.

– Да, ладно! Чего смущаться-то? Дело молодое. И, заметь, немаловажное! По экстерьеру - он очень даже неплох! Я всё, что надо, рассмотрела, - мама весело подмигнула.

– Мама, перестань! – для вида возмущаюсь я, а у самой в голове, аж, гудит: «Откуда я знаю, какой он в постели?!»

– Ладно-ладно, не буду! – засмеялась она.

Вернулись папа и Стас. Спокойное лицо папы более, чем красноречиво говорило об установленном перемирии. Кажется, компромисс они нашли.

«Ну, Слава Богу!» - облегчённо вздохнула я.

Родители ещё немного побыли у меня, потом уехали. Мы с Карповым остались наедине….

– Ну, дорогая моя, теперь уже ты потрудись мне объяснить, что сейчас было! – потребовал Стас, иронично улыбаясь, - Какого … лешего я вдруг стал твоим «любимым мужчиной», а? Да ты не отворачивайся! Чего краснеешь? Или ты действительно имела глупость влюбиться в такого, как я? – он пытливо смотрел на меня.

Я опустила голову, смотрела в пол и … молчала. А что мне было ему сказать? Что это - правда?

Собравшись с мыслями, я попыталась объяснить:

– Стас, ты же хотел перед своими родными создать иллюзию, что нужен, что любим, что у тебя всё ОК? Вот и я так же. Мне очень стыдно, но как я могла оправдать твоё пребывание здесь, как утихомирить моего рассерженного папу? Я его единственная дочь, и он желает мне счастья. Папа был не в курсе нашего знакомства с тобой. Но с тобой, очевидно, он знаком в силу его профессии. Ты его тоже «данью» обложил? – теперь уже я смотрела Карпову прямо в глаза.

Карпов хмыкнул:

– А он, что – исключение из правил? Платят все. Либо нам, либо бандитам. Твой отец платить нам отказался, пришлось немного прессануть. Совсем чуть-чуть, для убеждения.

– Что?! Прессануть? А если бы для этого «убеждения» потребовалось его избить до полусмерти, ты бы сделал это?!

– Ну, скажем, лично я бы этим заниматься не стал. Для этого есть специально более тренированные люди, попроще, и званием пониже. И, кроме битья, есть ведь ещё более изощрённые способы, - саркастически улыбнулся он, хищно сверкнув своими глазищами.