– Не бойся, я их знаю. – Его рука, скрюченная ещё при рождении, на удивление ловко схватила пакет, едва он покинул тайник. Взамен Дим получил свёрнутые в рулон купюры, которые тут же спрятал в хранилище, вырезанное в его плоти.

– Всё, расходимся, что-то они на нас странно смотрят. – Киссар, не дожидаясь ответа, исчез, оставив Дима посреди улицы одного. К нему тем временем приближались те самые ребята, что торчали до этого на противоположной стороне улицы. Похоже, он привлёк их внимание.

– Ты кто? Откуда? Говорить умеешь? Что ты здесь забыл? Всё стоит денег – у тебя есть? – вопросы сыпались один за другим. Окружив Дима плотным кольцом, парни – немногим старше него самого – вели себя угрожающе. Один даже извлёк нож-моледиссемблер. Сглотнув, посланец Ргота выдавил что-то в ответ. Его даже не стали слушать.

– Он прятал это в штаны – что-то вроде декреток.

– Да, точно, а ну-ка, стой на месте! – Дима взяли за руки, в то время как один из грабителей запустил ему руку в штанину. Лезвие моледиссемблера, приблизившись к самому носу, сделало совершенно бессмысленным любое сопротивление.

– Там рана…

– Да, в ней и ковыряй – в Ишкедоне все попрошайки себе что-то отрезают.

– А если я заражусь? – спросил обыскивавший у главаря.

– Ну, к врачу сходишь. Там должны быть деньги. Сегодня вечером – концерт Эльцера, – вкрадчивый голос явно взывал к тяге к целому букету дорогостоящих развлечений. – Если тебе не нужны деньги…

– Может, лучше разрезать? – от этого глупого вопроса Дим снова захотел намочить в штаны. Впрочем, раздражённый ответ главаря принёс облегчение. – Ты что, хочешь, чтоб я купюры разрезал?

– Ага, есть, – пальцы грабителя нащупали крышку, и, вызвав у жертвы болезненный стон, достали из тайника свёрток.

– Что здесь происходит? – властный голос, похоже, принадлежал кому-то взрослому. Несмотря на то, что Дим зарёкся обращаться в полицию, сейчас он бы с удовольствием принял от неё помощь. В конце концов, это их прямая обязанность – защищать порядок.

– Ничего, Трамьё, мы просто говорили.

– Пройдёте со мной. Разберёмся. – Трамьё, несмотря на штатское, вполне мог оказаться переодетым полицейским. В любом случае, полупрозрачное поле диссемблера исчезло – его отключили. У Дима даже возникла надежда на то, что ему вернут деньги – он даже пытался сказать об этом Трамьё, – но его спаситель только отмахивался со словами «потом».

Они свернули в небольшой проулок и, спустившись по каменным ступеням, вошли в подвал, ярко освещённый, наполненный множеством людей. Но нет, не совсем людей – многие из них обладали изменённой внешностью —приживлёнными протезами или дополнительными конечностями и органами чувств. Некоторые настолько не походили на людей, что Дим заподозрил в них инопланетян – по крайней мере, именно такое впечатление произвёл на него студенистый осьминог с ярко-лиловыми глазами, весом не менее двух центнеров. По шкуре осьминога то и дело пробегали световые импульсы, формировавшие затейливые разноцветные узоры. С окружающими это существо общалось при помощи лингвоскремблера, который переводил его язык – комплекс телодвижений, световых импульсов и секреторных выбросов – на интерспейс, которым пользовалась вся Конфедерация.

В центре внимания присутствующих, однако, был пухлогубый мужчина средних лет, стоявший у одного из столов и произносивший что-то, видимо, являвшееся заранее заготовленной речью:

– Меня называют королём Иррегуляров… Разве это правда? Да, я играю в неэвклиду, но чтобы назвать меня королём…

– Гаспар не знает, кто такие Короли, – произнёс кто-то, вызвав злорадные смешки его приятелей.

– Да, меня долго здесь не было! – Гаспар смутился было на мгновение, но тут же вернулся к предыдущей теме разговора. – Но нужны ли нам Короли? Почему Президент игнорирует существование Иррегуляров? Нам нужны всеобщие демократические выборы…

Дим не слушал более, так как не знал и не понимал настолько сложных слов. Походило на то, что в подвале располагалось увеселительное заведение – здесь пили, курили и развлекались как могли. Трамьё, то и дело отвечая на приветствия, провёл их в соседнюю комнату, отделённую от общего зала маленьким альковом.

– Трамьё, кто это с тобой? – к ним подбежало членистоногое существо с огромным, как у скорпиона, жалом, угрожающе нацеленным, как показалось Диму, прямо ему в глаз. Вполне вероятно, это гигантское насекомое не было разумным, а управлялось дистанционно, при помощи имплантированных наносхем. По крайней мере, голос принадлежал не ему – звуки вырывались из подвешенного на шее динамика – такие же располагались в каждом классе Школы, и её выпускник, а ныне – пленённый курьер, сразу узнал этот прибор.

– Поймал шпану, которая ограбила посыльного Ргота.

– Отними у них всё, пусть исчезнут. А вот лазутчика Ргота я бы с удовольствием допросил. – Потрескивание, доносившееся из динамика, окончательно развеяло все сомнения в том, что насекомое просто передаёт сигналы, шедшие, по-видимому, откуда-то извне.

Трамьё требовательно протянул ладонь – и главарь шайки, тяжело вздохнув, положил в неё плотно скатанный рулон декреток. Трамьё, подняв указательный палец, дал мальчишкам одну купюру и жестом повелел убраться – те немедленно исчезли с радостными возгласами.