На следующий день после объяснений на кухне, они отправились в Тверь к родителям Лады. Они уже так давно и настойчиво звали их к себе, что больше нельзя было откладывать.

Волга еще не покрылась льдом и торопливо несла свои темные, серые воды, пробегая под городскими мостами и заливая пологие берега. Деревья уже облетели, но снег еще не выпал. Это было идеальное время для изучения древней архитектуры по сохранившимся домам девятнадцатого-двадцатого веков. Они выстраивались в ряд и медленно старились под праздными взглядами, привыкших к ним горожан. Низкие трех-четырех этажные строения, за неприглядностью потрескавшейся штукатурки, скрывали красивые барельефы, выступы и узоры, обрамляющие окна или миниатюрные балконы. В одном из таких домов жили родители Лады. У них была трехкомнатная на втором этаже, по соседству на этой же площадке жила Вероника с мужем и недавно родившимся ребенком.

После того, как Лада с мужем перекусили и немного отдохнули, Вера Васильевна отправилась за младшей дочерью. Она должна была познакомиться с Владом, а Лада с племянником. Лада с утра была не в настроении. Она сидела за столом, уныло ковыряя вилкой сырник и запивая черным чаем. У нее было опухшее от слез и выпивки лицо; и эта опухлость делала ее старше и угрюмее. Но она была по-своему хороша даже при всех этих признаках нездоровой жизни. Осознавая ее болезненную непривлекательность, Влад все равно любовался ей. Он сам выглядел так, что сердце сжималось, глядя на эту трагическую гримасу на привлекательном лице. Темные круги почти скрыли его глаза, а светлая кожа стала бледно-желтой, такой же, как у его жены и от этого, казалось, что эта семейная пара подхватила какой-то вирус. Но было что-то особенное в тех взглядах, которыми они обменивались; в них читалась любовь. Любовь, в которую они верили и которую ценили.

Вероника зашла в комнату и поздоровалась с гостями. Она слегка кивнула сестре и пристально посмотрела на ее мужа. Ее взгляд задержался на нем дольше, чем следовало бы при первом знакомстве. «Сравнивает», - подумала Лада, с улыбкой глядя на сестру.

Влад с изумлением посмотрел на эту девушку: она будто была другой ипостасью Лады, той Ладой, которой нет, но которая могла бы быть при другом характере или мировоззрении. Вероника была такого же высокого роста, как сестра, но она была стройней и от этого казалась воздушной. У нее были такие же пепельно-золотистые, волнистые волосы, так что издалека двух сестер трудно было отличить. Она была похожа на старшую сестру внешне, но черты ее лица были мягче, элегантнее и не такие яркие, как у Лады. У нее были такие же темные брови и густые черные ресницы, тот же разрез глаз - миндалевидный и раскосый, тот же прямой нос и полные губы. Цвет кожи - молочно-белый - больше подходил ее светлому образу, особенно выразительному благодаря серым глазам с прозрачным голубым оттенком. Но при всей внешней схожести сразу становилось понятно - они разные. И это различие проявлялось не в выражении лица, а в каком-то неуловимом тонком отпечатке, выделяющем каждую по-своему.

Вероника смотрела на Влада с нескрываемым пренебрежением и это было видно всем, кроме самого Влада, который не знал всей предыстории и не предполагал, что станет камнем преткновения. «Ребячество еще не кончилось», - подумала Лада, - «А ведь уже повзрослела. Ребенком обзавелась».

– Как назвали малыша?
– спросила она, разглядывая кулек на руках у матери, недавно ставшей бабушкой. Он ее не умилил и она стыдилась показать это.

– Это Игорь, - ответила Вероника, в упор глядя на Ладу.

Влад поджал губу и с испугом посмотрел на жену. Ее губы дрогнули, но лицо осталось непроницаемым, она ответила сестре спокойным ровным взглядом. Этот молчаливый поединок между сестрами прервал Андрей Павлович, сообщивший, что из университета вернулся муж Вероники - Константин и они скоро сядут за праздничный ужин.

За столом разговор крутился вокруг всех насущных проблем; Лада рассказывала о ремонте в новой квартире, ее родители об изменениях в связи с появлением внука, Костик о будущем дипломе, а Вероника о том, как пытается выкрутиться, не выходя в академический отпуск. Влад молчал. Он выпил, чтобы поддержать компанию две рюмки водки и теперь у него кружилась голова и он никак не мог сконцентрироваться на разговоре.

Лада знала историю отношений сестры и ее мужа и теперь с интересом присматривалась к молодой паре. Они были ровесниками, полюбили друг друга еще на первом курсе и вот, в какой-то момент, из-за всей этой дружбы возникла необходимость брака. Они были слишком молоды, чтобы правильно понимать само слово «брак» и не производили впечатление людей желающих узнать все его преимущества и недостатки. «И как мама с папой рискнули на это мероприятие», - думала Лада, - «Неужели все было слишком запущено? Неужели нельзя было выкрутиться?»

– Влад, а вы почему молчите? Поделитесь чем-нибудь интересным, - сказала Вероника, несколько нагловато поглядывая на мужа сестры, - Вы же, вроде как, журналист, а не молчаливый дорожный рабочий. Болтливость должна быть, так сказать, вашим профессиональным талантом.

Это обращение создало неловкую паузу за столом, во время которой все переглядывались друг с другом, не понимая намерений Вероники. Влад понял ее вызов, но улыбнулся своей естественной улыбкой и, пожав плечами, сказал:

– Знаете, мне удалось повидать столько интересного благодаря профессии, что вечера не хватит рассказывать. Если хотите...

– Сделайте одолжение. Что самое красивое, что вы встречали?

– Мне очень понравилось на Камчатке, Байкал зимой - захватывающее зрелище.

– Как-то неинтересно. Что самое красивое?
– не унималась Вероника.

– Моя жена. Природа - это на любителя, - кратко ответил Влад.

Сестры переглянулись. Лада медленно перевела взгляд на Костика и почти незаметно подмигнула ему. Молодой парень покраснел и стал бросать на нее отрывистые, полуоткровенные взгляды через весь стол. Заметив это, Вероника прикусила губу.