– Это как-то нездорово. Бросай курить, - сказал он ей, откладывая прессу.

– Я недавно только начала, а ты уже «бросай».

– Ты на дачу не собираешься? Я сегодня опять поеду в ваш колхоз. С продуктами.

– Поезжай. Давно не был. У меня сегодня интервью с журналистами кабельного телевидения. Буду рассказывать про свою экспозицию.

– Ну, это серьезно. Хотел бы проводить тебя, но дела.

– Да я и сама справлюсь. Поезжай к старушке. Она наверно тебя уже потеряла.

Через час изматывающей езды в вялотекущих пробках, Кирилл оказался на другом конце Москвы в районе Перово. Там жила та самая «бабуля», которой он возил продукты. Ее звали Еленой и она была на восемь лет моложе Лады. Зимой девушка отдыхала у родственников на даче, а Кирилл приезжал ее проведать. Она была его девушкой чуть больше трех лет.

– Я тебе второй день не могу дозвониться. Где ты бродишь?

– У меня такая работа! Я с полета. А ты опять за свои претензии?

– Ты меня обманываешь!

– Раз ты мне не доверяешь, нам надо расстаться. Мне надоела постоянная ругань!
– он произносил эти слова уже не в первый раз. Подобные разговоры начали возникать с того момента, как он стал приезжать к Ладе.

Он не мог открыто признаться ей во всем, не хватало духа. Но интуитивно понимал, что при подобном подходе, она сама в скором времени откажется от него. Слишком явной становилась его связь с другой женщиной. Хотя, в целом эта двойственность его не тяготила. И похоже совсем не заботила Ладу, которая тоже о чем-то догадывалась, но которой эта ситуация была просто безразлична.

Кирилл не просто полюбил Ладу, как женщину. Она была ему интересна своей незаурядностью, оригинальностью. Он понимал, что рядом с ней многому научится и многое узнает. Не каких-то конкретных или абстрактных сведений, а подходу к жизни, к окружающему миру. Она была старше его на два года, но по сознанию превосходила его на несколько уровней и он, ощущая это, стремился, узнавая ее, сократить эту разницу.

А Лада... Она просто жила как обычно, плыла по течению. И если в этом течении к ней прибился какой-то... вполне нормальный парень, то можно было плыть дальше с ним. Она не была против, но и не испытывала особых эмоций от его присутствия. Она уже давно отвыкла вообще испытывать какие-нибудь эмоции.

Земля приближалась с бешеной скоростью. Перед глазами, как элементы в калейдоскопе, сменялись поля, леса и голубые озерца. Ветер создавал такую усиленную вибрацию в ушах, что этот гул перекрывал любые другие звуки. Наконец, последние секунды парения и жесткая твердь земли. Лада отстегнула парашют и села рядом на траву. Это был уже ее восьмой прыжок. Она принципиально не брала с собой Кирилла - хотела острее чувствовать одиночество. Но, чем больше она прыгала, тем меньше эмоций вызывал каждый очередной прыжок. «Иссяк интерес. Я выдохлась. Надо придумать что-то новое для себя. А ведь и в самом деле, если бы моей экспозицией заинтересовались СМИ и я бы поехала давать интервью, как и соврала. Это было бы интересней. Жаль, что я не там где солгала, а здесь. Но с парашютным спортом я закругляюсь. Поищу себя в другом деле».

– Я устроилась на работу.

– Не понял... А как же школа? Ты первого сентября не выходишь? Что у тебя опять на уме, Лада? Почему ты опять бросаешь преподавание? Я ничего не понимаю.

– Хватит болтать, меня послушай. Да, я опять уволилась со школы. Никогда не хотела там работать.

– И что теперь? Куда тебя понесло? Даже боюсь узнать, - Кирилл осторожно пил свой горячий чай и изумленно смотрел на нее.

– Я устроилась работником в психиатрическую клинику.

Кирилл замер и какое-то время сидел в одной позе, даже не меняя выражения лица.

– Ладно, давай конкретней. Без приколов.

– Я уже сказала.

– Бред какой-то.

– Но это правда. Мне еще пришлось сделать подарок начальнице отдела кадров, чтобы она закрыла глаза на то, что у меня нет ни подготовки, ни опыта, ни образования.

– Она не посмотрела на тебя таким же взглядом, как смотрит на пациентов их клиники?

– Думаю, она слишком хорошо знает, что такого взгляда заслуживает каждый из нас.

– Лада, чего тебе еще не хватает в жизни?

– Ты говоришь словами моего второго мужа, когда он нашел у меня спрятанную бутылку бренди. Но с какой-то поры, я объявила личный мораторий на алкоголь и теперь мне нужны другие средства для того, чтобы углубляться в подсознание. Анализировать.

– Для этого тебе непременно нужно либо пить, либо наблюдать за психами?! Слушай, пойди на курсы йоги, научишься медитировать. По крайней мере, без вреда для здоровья.

– Это не то. Понимаешь, они проникают в подсознание, когда расслабляют тело и успокаивают дух. Их душа и тело приходят в равновесие. Я, только когда чувствую эмоциональную остроту. В этот момент мои душа и тело находятся в балансе.

– Не думаю, что в дурдоме, ты почувствуешь какие-нибудь другие эмоции кроме омерзения.

– Пока не знаю. Проверю.

Но это было еще не все, чему предстояло удивиться Кириллу. Через несколько дней он узнал, что Лада продала свой джип и подбирает себе мотоцикл, параллельно занимаясь на курсах. Это ее новое желание, было конечно более понятно, чем желание работать в психиатрии, но вызывало больше опасений. Хотя, когда он увидел ее в обтягивающем кожаном костюме с шлемом в руке, то сразу подумал, что это того стоило. Трудно было сказать: это черная кожа настолько выгодно выделяет ее спортивную фигуру или ее выразительная фигура придает шик байкерскому наряду. Она уже присмотрела себе мотоцикл. То, что ей приглянулось, было собрано умельцем-любителем и не являлось официальной техникой, изготовленной на заводе. В этой машине ни одна деталь не совпадала по маркировке и ее можно было зарегистрировать только с помощью взятки. Но когда Лада увидела этот байк, сначала на фото в Интернете, а потом вживую, она больше не думала, она сделала свой выбор. Мотоцикл, действительно, чем-то в своем роде был уникальным; у него была крепкая аэродинамичная конструкция и эффектно отформованные детали корпуса. Но сама Лада не очень-то разбиралась в тонкостях сборки мотоциклов, ей он понравился просто харизмой и мощью, которая читалась во всем, даже в подрулевых переключателях.