Шрифт:
— Так на самом деле вы ничего не имеете против дождя? — спросил он.
Кэти вытерла лицо своими длинными рукавами, но капельки воды прилипли к волосам, и ее темно-зеленое платье было повсюду усеяно влажными пятнами. Она заметила, что Бойд был таким же мокрым, как она, и еще не вытер свое лицо. У нее появилось желание убрать капли дождя с его щек при помощи ее… языка…
Кэти тотчас же покраснела, устыдившись направления собственных мыслей, но он, по всей вероятности, решил, что это из-за его вопроса. Она изо всех сил старалась говорить таким же деловым тоном, как и он.
— Нет, если сама решаю, выходить ли мне под него, — ответила она.
Он усмехнулся.
— Я приму к сведению.
— Не так уж я и глупа все же, а? — усмехнулась она в ответ.
Господи, неужели она поддразнивает его? Пожалуй, так она чувствовала себя лучше, чем когда кричала на него, но куда делся весь ее гнев? Она не простила его, ничуть. Возможно, все дело в атмосфере? Она заставляла Кэти чувствовать себя так, словно она оказалась в сказке… или в одной из своих фантазий… в которых Бойд Андерсон так часто появлялся.
— Я думал, вы собираетесь навестить родственников сегодня утром. Не ожидал, что вы все еще здесь.
— Как вы узнали о том, что я собираюсь к родственникам?
— Я спросил Рослин. Предпочитаю быть в курсе того, что меня интересует.
Она вновь покраснела, и вдруг почувствовала, как все ее тело наполнилось теплом. Ей вспомнилось, почему сначала она сказала ему, что была замужем. Он вызывал в ней неведомые ей доселе ощущения.
Бойд не скрывал своих чувств, или скорее, желаний, когда думал, что она была преступницей. И он не скрывал их теперь, когда знал правду, включая и то, что на самом деле она не была замужем. Сможет ли она устоять перед его чарами на сей раз?
— Проглотили язык, Кэти?
Она отогнала от себя эти мысли.
— Я не собираюсь ехать в гости во время дождя. Это может подождать до завтра.
Он ухмыльнулся и напомнил ей:
— Вы только что признались, что не возражаете против дождя. Смею ли я надеяться, что вы не пожелали покинуть Хаверстон, не повидавшись со мной?
Кэти закатила глаза.
— Ни в малейшей степени. Просто я никогда не видела семью моей матери, поэтому хотела, чтобы первая встреча прошла идеально.
— А, понимаю. Вы предупредили их, что визит откладывается?
— Они даже не знают, что я в Англии.
Он выгнул бровь.
— Вы не собираетесь сообщать им, что находитесь поблизости до тех пор, пока не появитесь у них на пороге?
— Чтобы они могли собраться и уехать?
Было очевидно, что она не шутит, и это заставило Бойда нахмуриться.
— Почему вы так говорите?
Она никогда не упоминала ему о Миллардсах. Они определенно не вписывались ни в один из тех разговоров, что они вели на борту его корабля.
Кэти не хотела объяснять сложившуюся ситуацию и теперь, однако сказала:
— Миллардсы — семья моей матери, но они отреклись от нее, когда та вышла замуж за моего отца и переехала в Америку. Возможно, они не захотят видеть меня. К тому же, я раньше не приезжала сюда.
Он потянулся к ее руке. Это было бы обычным жестом с его стороны — если бы они были друзьями, и между ними не стоял бы его грубый промах. Он положил руку обратно на свое колено, но она знала, что он едва не сделал, и те теплые, восхитительные ощущения вновь захлестнули ее… Какого дьявола?
— Вы принимаете во внимание, что их может даже не быть дома? — спросил он.
— Мы остановились в Хаверстауне по дороге сюда и навели справки в нескольких магазинах. Миллардсы здесь.
— Не желаете, чтобы вас сопровождали? Я бы с радостью составил вам компанию. Моральная поддержка, если вы в ней нуждаетесь.
Он только пытался загладить вину или действительно хотел предложить свою поддержку? Трудно догадаться, что на самом деле у него на уме — помимо вожделения, которое было легко распознать. Но сейчас оно не светилось в его глазах, и он был искренним и — милым.
Кэти мысленно застонала. О чем она думает? Неважно, как он вел себя теперь; она видела его с худшей стороны — высокомерного, упрямого, отказывающегося прислушиваться к доводам рассудка, и ей пришлось вынести все это, и еще намного больше, в чем она действительно винила его. Возможно, он и не посадил ее в тюрьму, но она бы не оказалась там, если бы он силой не увез ее из Нортгемптона в тот день.
Она резко встала со скамейки.
— Спасибо за предложение, но я должна сделать это одна. И мне кажется, я опаздываю на завтрак.