— Потому что ты рассержена на него.

— Прекрасно! Потому что я рассержена на него!

К Грейс вернулась ее манера говорить «я-знаю-побольше-чем-ты».

— Расстояние между вами не приведет к тому, что ваши чувства ослабеют.

Кэти почувствовала, как в ней начинает вскипать гнев — она не влюбилась, по крайней мере, надеялась на это. Ей бы не хотелось все плавание назад в Англию вариться в собственных эмоциях. Но она знала, что именно об этом говорила Грейс.

— Я не люблю его, — настаивала Кэти. — Ну, может, совсем немного, но это уже угасает. И если я больше его не увижу, можно не беспокоиться о каких-либо чувствах к нему.

Пожалуйста, пусть это будет правдой, сказала она самой себе. Что до ее гнева, то она могла обуздать его, она была уверена в этом. Чтобы он утих, потребовалось бы несколько дней, но в отсутствие Бойда будет гораздо легче не обращать на свои чувства внимания, чем если бы ей пришлось видеть его каждый день.

— Я сомневаюсь, что ты захотела покинуть корабль просто потому, что поругалась с ним, — заметила Грейс.

— Я не могу наслаждаться путешествием, постоянно находясь в раздраженном состоянии.

— Ну, разумеется, — прибавила Грейс. — Знаешь, а он погонится за нами.

— Что?

— Они же ругались на чем свет стоит, когда «Океанус» подплыл к этому кораблю.

— Что?!

Грейс кивнула головой.

— Я поднялась на палубу, чтобы постараться подслушать, но этот светловолосый лорд приказал мне вернуться в каюту, и, в общем, я и не подумала спорить с ним.

Кэти минуту в изумлении широко раскрытыми глазами посмотрела на свою служанку, но затем она едва не усмехнулась над последним замечанием Грейс, прекрасно понимая, почему та не стала спорить с Джеймсом Мэлори. Этого не стала бы делать и Кэти.

Она попыталась как можно безразличнее спросить:

— Значит, ты не слышала, о чем они кричали?

— Нет, ну, а что тут думать? Бойд просил тебя выйти за него замуж, но Мэлори поспешили удалиться вместе с тобой. Он, без сомнения, хочет вернуть тебя обратно на свой корабль, чтобы довести до конца свое ухаживание.

Кэти закатила глаза.

— Он не ухаживает за мной. Я сомневаюсь, что он вообще знает, как это делается.

Грейс фыркнула.

— «Не знает», да что ты говоришь! Конечно, у тебя нет дома, куда он мог бы наносить визиты, но что ты думаешь о том, когда мы были в Картахене и он провел целый день с тобой? А этот пикник? А желание посмотреть на рассвет вместе с тобой?

Если бы здесь перед ней был стол, то Кэти билась бы об него головой. Две вещи из трех, упомянутых Грейс, были ложью, а одна, правдивая, была совсем не убедительна, потому что она очень хорошо знала, что каждый поступок, совершенный этим мужчиной, объяснялся его физическим влечением, а не желанием поухаживать.

Но Грейс не закончила. Она только сделала длинную паузу, извлекая наружу маленькую коробочку из одного из дорожных сундуков Кэти.

— А это? — сказала Грейс, вручая ей коробку. — Я нашла ее в твоей каюте, когда вы отправились на пикник. Ее доставили еще раньше. И до сих пор не открывали… ты не видела ее?

— Нет. — Кэти нахмурилась, взяла небольшой сверток и развернула шелковую обертку.

Затем она открыла маленькую деревянную шкатулку, ее глаза расширились. Восхитительная подвеска в виде раковины с изысканной резьбой свисала с золотой цепочки, и сразу же вспомнился дом… и Бойд. Она обернула цепочку вокруг шеи, прежде чем более внимательно рассмотреть ее.

Грейс тотчас начала ухмыляться.

— Прелестная, но, конечно, он не должен был преподносить ее тебе, ведь он не ухаживает за тобой. Но теперь это не имеет значения. Его корабль уже не преследует нас, а если это и так, то он уже далеко позади. Я поднималась проверить это, прежде чем зайти сказать тебе, что Мэлори ждут тебя к ужину.

Кэти моргнула и соскочила с кровати, выкрикивая:

— Так почему ты мне не сказала?

— Я как раз сделала это. И нечего впадать в панику. Так ты заставишь их ждать. Это…

— Нет, я не буду заставлять их ждать. — Кэти схватила одно из платьев, только что развешенных Грейс в гардеробе. — Один брат чертовски пугает меня. И тебя. Не отрицай это, ты сама это только что признала. Он, кажется, просто прикрывает свое истинное лицо, постоянно запугивая всех, и только! Хотя, несмотря на это, я чувствую себя спокойно в его присутствии. Другой, отец Джудит, ну, он не такой, он славный. Не могу отрицать этого. Но у меня какое-то странное чувство появляется, когда он поблизости, что заставляет меня нервничать.

— Насколько странное?

Кэти не прекращала переодеваться.

— Это сложно описать. Это как если бы ради Джудит я хотела бы произвести на него впечатление. Он видит меня в качестве героини своей дочери.

Грейс засмеялась.

— Тебе не произвести большего впечатления, чем это.

— Я знаю. И я надеюсь, что просто не хочу запятнать тот образ, который он составил обо мне. Меня это не должно беспокоить, но по каким-то причинам я беспокоюсь.

Грейс застегнула на спине платье Кэти.