– Ты ведь все понимаешь, да девочка?

Я не ответила, с ненавистью глядя на него.

– Это очень интересная школа, - продолжил отчим, с насмешкой глядя на меня, - особая. Ты знаешь, там очень быстро ломают таких как ты. Быстро и неизменно. Через год вернешься покорной, тихой, забитой и да - поддающейся гипнозу. то, знаешь ли, для тех целей, ради котoрых я женился на твоей матери, ты сейчас совершенно е подходишь.

Я сжала кулаки и зашипела.

И я понятия не имела, что ему сказать!

Хочет сломать? Да пожалуйста, пусть попробует! Но мама…

– Зачем она тебе?
– прошипела я.

Урод ухмыльнулся и промолчал, а я…

Это было бешенство, самое настоящее. Сейчас я могла убить и Итен это знал. го взгляд говорил – давай, Майя! Попробуй хотя бы замахнуться!

Именно поэтому я убрала руку от тяжелой статуэтки, которая стояла на его столе, и к которой я машинально потянулась.

– орошая девочка, - с прежней ухмылкой прокомментировал он.

А я прокрутила в голове последние слова и почувствовала, как по спине побежали мурашки ужаса. Поддающейся гипнозу? Так он… так мама…

Я была уверена, убеждена, что смогу противопоставить отчиму хоть что-то, но Итен такого шанса не дал. Даже звонок в полицию оказался невозможен - на выходе из кабинета уже ждали двое амбалов из службы безопасности, и первое, что они сделали – отобрали у меня мобильный.

Под конвоем отвели в выделенную мне комнату и заперли до утра. утром состоялся отъезд в школу, и я опять не могла ничего сделать…

Мама, которая пришла проводить, буквально лучилась радостью. Она по-прежнему не понимала, и была убеждена, что это во благо.

– Майя, это лучшая школа, - повторяла она. – Только представь, какое великолепное будущее тебя ждёт!

Я, в отличие от матери, как раз представляла, и радоваться не могла. Видеть мою пoхорошевшую после регулярных посещений салонов красоты мамочку рядом с циничным ублюдком, было ещё более невыносимо.

Только ночь, пpоведённая взаперти, позволила понять – кричать и бросаться обвинениями бесполезно. Сейчас я действительно не могу ничего сделать, но… ведь так будет не всегда?

Утро отъезда в новую школу было пасмурным, промозглым, сумрачным. Выйдя на порог особняка отчима, я застегнула джинсовку до самого верха, поправила шарфик, закрывая шею, а затем, словно почувствовав на себе чужой взгляд, обернулась - Итен стоял возле окна в своем кабинете, и насмешливо смотрел на меня. Проводить он не вышел, видимо не счел нужным, учитывая что меня и так основательно "берегли". Я отвернулась, посмотрела на черный автомобиль, чем-то неуловимо напомнивший мне катафалк. затем увидела въезжающий в поместье серебристый лексус. Внедорожник, лихо промчавшись по подъездной дороге, затормозил пратически у лестницы и встал, как покорный ручной пеc. Открылась водительская дверь, и из автомобиля легко вышел высокий смуглый мужчина в белой полурасстенгутой рубашке, черных брюках и в высоких сапoгах. он, походя захлопнул дверь и взбежав на несколько ступеней, остановился увидев разглядывающую его меня. Разглядывать было чего - на редкость колоритный персонаж оказался - ему бы невероятно пошло руководить пиратской шхуной. Да и лицо - смуглое, загорелое, с белозубой улыбкой и пронзительно синими глазами, навевало мысли о голубых просторах Карибских морей.

– Мая?
– полувопросительно обратился он ко мне.

Удивленно кивнула.

Совершенно не ожидала, но мужчина протянул руку и представился:

– Дамиан Атер.

Я перевела шокированный взгляд с раскрытой ладони, на лицо, и обратно, и лишь после этого решилась ответить на рукопожатие.

В этот миг в сердце вспыхнуло странное чувство, которое заставило вновь обернуться, чтобы взглянуть на окно особняка. Отчим по-прежнему наблюдал за мной из кабинета, и ему поступок Дамиана точно не понравился.

Новый знакомый проследил за взглядом и насмешливо отсалютовал Рэйнтору. А потом, совершенно наплевав на недовольство хозяина дома, снова обратился ко мне:

– Чего такая грустная?

Я окончательно растерялась – неужели кому-то интересно, что с моим настроением? Кажется, с момeнта нашего переезда в этот особняк, он первый, кто хоть какое-то внимание обратил.

– Отчим отдаёт в новую шкoлу, – кивнув на чёрный автомобиль, ответила я.

– Это в какую?
– переспросил "пират".

– Закрытую, – ответила с усмешкой.

Дамиан изогнул бровь, выражая смесь эмоций от удивления, до откровенного недоумения. Взглянул ещё раз на окно кабинета отчима, и негромко спросил:

– Чем же ты так прогневала Якудзу?

– Кого?
– настала видимо моя очередь недоумевать.

Отмахнувшись от моего удивления, Дамиан вновь взглянул на окно, после на меня, покачал головой, выражая свое явное неодобрение действиям отчима, а после, залез в задний карман брюк, извлек оттуда странной формы лаконично алюминиевый мобильник, и протянул мне со словами: