А когда умер Северский князь Мстислав (Mscislaw) Владимирович, брат Ярославов, его похоронили у Святого Спаса, в церкви, которую сам построил. А его брат Ярослав, завладев всей Северской державой и присоединив ее к Киевскому престолу, только тогда стал писаться утвержденным (gruntownym) и законным самодержцем или монархом и Царем всей Руси.

Печенеги поражены под Киевом. И в это время, как пишут Длугош и Меховский (кн. 3, гл. 12), Киев с большим войском осадили печенеги, против которых Ярослав быстро приготовил [войско] и, неожиданно прибыв, ударил на их лагерь. И так их, испуганных неожиданным нападением, погромил, побил и разогнал; в Днепре их, бегущих, сгинуло еще больше, а других переловили, как скотину, и без числа набрали в неволю. И в знак этой победы поставил в Киеве церковь Софии, то есть мудрости Божией 42, а бывшие при ней башни накрыл позолоченными листами (blachami), одарил золотыми и серебряными чашами и посудой, книгами и дорогим церковным убранством, обогатил доходами и в той церкви поставил первого митрополита, грека Илариона (его мы тоже упоминали выше из русской хроники) 43. А также построил городские ворота со стороны Польши с великими и воистину чрезмерными расходами в соответствии со знатностью своей и города, их верх и ручки 44 украсил позолоченными листами и велел звать их Золотыми или Златоверхими Воротами 45.

Потом, в 1034 году от Господа Христа, когда 15 марта в Познани умер и там же был похоронен второй польский король, никчемный и ленивый Мечислав, сын Болеслава Храброго, жена его, королева Рикса (Richssa), [на которую] за ее излишества обижались (ohidzona) поляки, уехала из Польши в Германию с маленьким сыном Казимиром, первым и единственным дедичем (наследником) королевства Польского, потом поступившим в монастырь в Клюни (Kluniaku) 46. А Польшу без верховного правителя терзал, кто не ленился: наезжали как чехи, немцы и венгры, так и язычники пруссы с литовцами. Бедная Польша без господина терзаема отовсюду.

Ярослав с руссаками повоевал Польшу, осиротевшую без господина. Видя это, киевский монарх Ярослав, самодержец всей Руси, не захотел зря упускать такого удобного момента и, собрав большие русские войска, в одном месте распустил загоны на разорение и разграбление польских земель, а другое войско отправил на ладьях по реке Буг до Подляшья и до тех областей, где ныне Мазовия. И так, повоевав огнем и мечом немалую часть Польши, подчинив своей власти более дюжины (kilkonascie) городов и замков и разместив в них русские [гарнизоны, Ярослав] с большой прибылью воротился в Киев.

Потом, как пишут Длугош, Кадлубек и Меховский (кн. 2, гл. 15, стр. 41), тот же Ярослав, монарх или самодержец всей Руси, желая еще более умножить свои сокровища, [раздвинуть] границы и жаждуя бессмертной славы, приготовил большую водную армаду кораблей, галер и ботов в устье реки Днепра, где [тот] впадает в Понтийское море. Русское войско второй раз водным [путем идет] на Константинополь. И с той армадой второй раз отправил своего старшего сына Владимира с большим русским войском морем на Константинополь и на другие греческие города 47. Но когда приблизились к Константинополю, на море разбушевались ветры и большие волны, так разбросавшие суда русской армады, что руссаки едва прибились к берегу, а как только вышли на берег, на них напали солдаты греческого императора (cesarza). Руссаки, встретившись с греками, от отчаяния поразили их. И греки изводили их так долго, урывками [нападая на них] в тесных уголках, что руссаки, одумавшись, храбро вступили с ними в битву, достойную смерть предпочитая позорной жизни и так, более храбростью, поразили греков, а сами, потеряв армаду из-за морских бурь, мирно возвратились домой со своим князем Владимиром Ярославичем. Так описывают это некоторые русские хроники, Винцентий [Кадлубек], Длугош и Меховский. Сигиберт о войне русского короля с греками. Но Сигиберт (Sigibertus) 48, старинный историк, в своей Хронике рассказывает так, что русский король или царь, зная, что греки увязли в войне против сарацин и что их войска для охраны от язычников рассредоточены по разным морским островам, отправил из русских земель по Понтийскому морю на Константинополь тысячу или более судов. Мощь (wielmoznosc) русской армады на море. Узнав об этом, греческий император Роман Аргир (Agiropilus) 49, тоже выслал свою армаду против руссаков. И там греческие солдаты, метая на русские корабли огненные ядра, искусно заправленные смолой и с зажженными фитилями, многие из них подожгли и потопили. Часть пленных, захваченных с кораблями, изрубили, так что мало их, уцелевших, на Русь убежало. Этого Романа Агиропила (Agiropila), греческого императора, собственная жена ночью утопила в море 50.

Вячеслав, к[нязь] Новгородский. В то же самое время умер Владимир, сын Ярославов, князь Великого Новгорода, и там же похоронен в церкви Святой Софии, которую сам и построил. А монарх Ярослав посадил на новгородское княжение другого своего сына, по имени Вячеслав 51.

А когда поляки, измученные набегами различных врагов и внутренними неурядицами, на польское царствование с трудом привезли из Клюнийского монастыря Казимира Первого Мечиславича и короновали его в Гнезно в 1041 году, то Казимир, будучи новокоронованным польским королем, по мудрому совету коронных сенаторов сразу же с русским монархом Ярославом мир и вечную дружбу постановил и утвердил. Мир и породнение польского короля Казимира с Ярославом. И взял себе в жены его родную сестру Марию, дочь Владимира Святославича, рожденную от греческой принцессы (cezarzowny) Анны 52. Справив свадьбу в Кракове, ее там же перекрестили в римскую веру, когда она сама добровольно отступилась от веры греческой, дали ей новое имя Доброгнева (Dobrogniewa) и потом короновали в Гнезно. Казимир взял за ней большое приданое в золоте, серебре и разных сокровищах, и к тому же помощь против любого врага от ее брата Ярослава. В то же время польский король Казимир в знак вечной и прочной дружбы даровал своему шурину (swagrowi), самодержцу Ярославу, все права на замки, которые дед его, Болеслав Храбрый, имел на Руси. А Ярослав ему тоже всегда помогал (ratowal) русскими рыцарями против немцев, мазур, пруссаков, литовцев и чехов.

Олег и Ярополк причислены к русским святым. Потом пришли в Киев три чернеца архимандрита, ученые люди из Греции, извлекли (podniesli) кости двух князей, Олега и Ярополка Святославичей, убиенных дядьев Ярославовых, и погребли их во Владимире, в церкви Святой Богородицы 53. Пришел также из Царьграда митрополит Георгий и перенес кости святых мучеников Бориса и Глеба, братьев Ярославовых, в году от сотворения мира 6580 (1072), 2 мая 54.

Наука Ярослава сыновьям. А Ярослав Владимирович, самодержец всей Руси, чувствуя себя измученным частыми военными трудами и ослабленным старческой дряхлостью, поучал своих сыновей, чтобы каждый из них оставался на своем уделе, чтобы в согласии защищали свои границы, ценили своих советников бояр и старались о том, чтобы к подданным своим быть поласковее, более миловали, а не держали их в строгости, а праздности и роскоши, которые губят монархии, чтобы остерегались.

Уделы сыновей Ярослава. Потом так разделил между ними русские княжества: старшему Изяславу (Zaslawowi) дал Киевский престол; Святославу или Стославу Чернигов; Всеволоду Переяслав; Игорю или Григорию (Hrehorowi) Смоленск и Владимир; Вячеславу Псков и Великий Новгород. Хотя Меховский пишет, что Григорию достался Владимир, а Вячеславу Смоленск 55.

Ярослав, самодержец Русский, умер. Потом Ярослав умер на 76 году своей жизни, седьмого ноября, похоронен в Киеве, в церкви Святой Софии, которую сам построил, в часовне Святого Григория 56. А вскоре после него потом умерли два его сына: Вячеслав (Weceslaw), князь Смоленский, и Григорий (Hrehory) Владимирский, как пишет Длугош. Потом трое братьев Ярославичей выпустили из Порубья 57 своего дядю (stryja) Судислава, который сразу же стал чернецом.