Секунды – маленькие ручейки. Стекаясь в полноводную реку жизнь, они несут тебя бурлящим потоком, остановить который ты не в силах. Куда принесет тебя неумолимое время?
Стук секунд
Голубые пролетают, дали,
Стук секунд биением сердец.
Как красиво в завтра мы мечтали,
Строя жизнь из годовых колец.
Все необъяснимо
Испить глоток из чистоты,
Кристального рассвета.
И капельку смахнуть росы,
У изголовья лета.
Летящим шепотом листвы,
Укрыться от прохожих.
И акварелями цветы,
И много дней погожих.
И в промежутке красоты,
Неразличимо зримо.
Мечты твоей и пустоты,
И все необъяснимо.
Война задумалась сама
Война задумалась сама,
Устала куролесить.
На бой ее толкает тьма,
И не давая взвесить.
Где ложь, прикрытая листком?
Где правда бьется в муках?
И у надгробия венком,
Она грустит в разлуках.
И силы зла ее зовут,
Все истребить живое.
И ветры грозные ревут,
На небо голубое.
И прошлогодняя трава,
Вся заросла бурьяном.
И сиротинкою молва,
В дома идет обманом.
И словом ласки обо всем,
И неизбежность судим.
И меж началом и концом,
Себя мы только любим.
Но грех один
Мы, согрешив, затем грехи отмолим,
И вновь опять подвластные грешить.
И где-то там себя побеспокоим,
С грехами нам не подобает жить.
Но грех один, который выделяясь,
Из той шеренги признанных грехов.
Им правит мир… И ложью прикрываясь,
Он отпечаток памяти веков.
И моль его в труху не превратила,
И ветры полоскали как белье.
И смерть косой зазубренной косила,
И вороша все старое былье.
И быль, и даль придуманного счастья.
И истины надгробные могил…
Могли ли быть без нашего участья?
И кто же так наш разум покорил?
Слетятся снегири
На первый снег слетятся снегири,
И голубую ель собой украсят.
И льются новогодние дожди,
Звенят сосульки, о судьбе судачат.
И вотканные тени от берез,
Расставлены как шахматы в сугробах.
И горячит, гоняя дождь мороз,
И правда затеряется в итогах.
И одеяло жизни в лоскутах,
Из всех цветов подобранных случайно.
И все мелькает рядом в мелочах,
И если бы так не было печально.
Заплатки дорог
Заплатки убегающих дорог,
Так глубоко проникли к нам, по сути.
Как старый, накренившийся порог,
И воздух поржавел от чистой мути.
И вера, и надежда, и любовь,
Закрыты горизонтом мирозданья.