Бабочки из цветного стекла еще висели с потолка? Они все еще ловили утренние лучи, посылая на кровать радугу?

— Сопелка, — тихо сказала я.

— Что?

— Кошка Тали. Ее звали Сопелка. Она бегала за лучами по комнате, пыталась поймать вспышки. Она сбивала все, и Тали смеялась так сильно, что падала с кровати.

Данэлло опустил ладонь на мое плечо.

— Тут ты жила? Здесь?

Я кивнула.

— Под окном была клумба. И целый сад фиалок. Мама их любила. А солдаты растоптали.

Тяжелый стук в дверь. Мы с Тали сжались у лестницы с нашей горничной, Ленной. Ее муж, Уэн, ответил на стук. Остались только мы.

Солдаты. Всегда солдаты.

— По приказу герцога басэерского Верраада вы должны немедленно покинуть здание.

Уэн выпрямился.

— Это вилла моего господина, и вы не пройдете внутрь. Я не верен вашему герцогу.

Солдат ловко выхватил меч. Уэн согнулся, кряхтя, со стоном. Солдат выдернул из него меч, и Уэн упал.

Ленна закричала и побежала вперед, упала рядом с ним на колени. Другой солдат схватил ее за волосы и вытащил наружу. Она кричала, а потом засвистел металл, и она затихла.

— Ленна! — я побежала за ней. Солдат поймал меня и бросил в дом.

— Кто еще есть в вилле? — спросил он.

— Прочь! — завопила я на него.

— Кто еще есть в вилле?

Тали обхватила меня за талию, подбежав.

— Ниа, мне страшно.

— Где ваши родители?

— Мертвы. Ваши друзья их убили, надеюсь, друг папы убьет вас.

Солдат созвал остальных, они схватили нас, как мешки кофе, и вытащили наружу. Ленна лежала среди фиалок, ее светлые волосы паутиной накрыли лиловые цветы. Ее глаза смотрели в пустоту.

Солдаты выбросили нас на улицу и закрыли за нами врата.

Гнев и страх я ощущала так же сильно, как тогда.

— Солдаты выбросили нас, и мы с Тали кричали и колотили врата, молили впустить нас, но они не слушали. Я остановилась раньше. Темнело, было опасно ходить в ночи. Я пошла к соседям, но врата были заперты. И так у всех.

— Это ужасно. Мне так жаль, Ниа.

— Мы спали в садах, под кустами. Я не знала, куда идти. Мне было десять. Как они могли такое сделать с нами?

Данэлло обнял меня, и я прижалась к нему, едва дыша.

— Мы вернем твой дом. Обещаю, — сказал он.

Как? Даже если мы одолеем герцога, эти острова забрали басэери, как и виллы. Может, Ньюс думал не так, как остальные здесь, но мне казалось, что многие считали это место уже своим домом.

Джеатар развернулся и подошел к месту, где я остановилась.

— Все хорошо?

Нет, но я не собиралась говорить при Вианд.

— Камень в обувь попал, — я потрясла ногой. Вряд ли Джеатар поверил, но он посмотрел на Данэлло и кивнул.

— Вианд говорит, что Балъю в этом доме.

— Хорошо.

Врата плавно открылись. Каменная тропа вела к входной двери. Никаких цветок, лавочек и других украшений. Кусты и трава были аккуратно выстрижены. Двор солдата. Она, наверное, привела нас правильно. Я заставляла ноги двигаться.

Двор был открыт, деревья хорошо располагались, чтобы был лучший вид в и снаружи виллы, но не самые удобные места для укрытия. Низкие кусты гардении обрамляли здание, но на эту часть выходило столько окон из дома, что спрятаться в них не вышло бы. Изнутри нас увидели бы.

— Где стражи? — спросила я.

— По периметру. Внутри в них смысла нет.

Вианд постучала в дверь, и мужчина в красной форме открыл.

Может, снаружи стражи не было, но в доме они были.

— Что-то забыли? — он посмотрел на нас не так настороженно, как я ожидала.

— Нет, но мне нужно увидеть командира Балъю, если он свободен.

— Я проверю, — он впустил нас и сказал ждать в фойе. Данэлло потрясенно уставился на гобелены. Дизайн басэери, что удивляло. Я не думала, что здесь что-то принадлежит им.

— Твой дом так же красив? — прошептал Данэлло.

— Плохо помню, — соврала я. Виллу отсюда всю не было видно, но снаружи было понятно, что она была готова к войне, а не отдыху. Никакого хрусталя, дутого стекла и картин на стенах. Наша вилла была полна света, цвета и смеха.