Шрифт:
– А у тебя есть свой лайвелл?
– выдохнула я, боясь нарушить волшебство и очарование момента.
– У меня есть, - кивнул легар, - правда я давно не был дома... Но уверен - он меня ждет.
– Потрясающе...
– рассказ деда, воспринимался, как ожившая сказка. Вот откуда моя тяга к полетам, к небесам, стремление оторваться и парить. Я то думала мечта, а это эленмарские гены наследили, - а у меня тоже будет свой лайвелл?
– Не знаю, Аленька, - улыбнулся Сорг, похлопав меня по руке, - хотя я чувствую в тебе мою кровь, но ты больше все же землянка, чем эленмарка. И это прекрасно, девочка моя. Так когда тебе исполняется двадцать пять?
– Через неделю по земному календарю, - ответила я.
– Вот через неделю и посмотрим, - лукаво подмигнул мне дед, - нам еще о стольком нужно поговорить, Аля. Но сейчас время позднее, а тебе завтра рано вставать. Жизнь в ВЗА начинается рано. Я бы хотел выслушать твой рассказ о тангире Стшарсси до конца, если ты не передумала рассказывать.
– Нет, не передумала. Только дай слово, что все рассказанное останется между нами, - мне было все легче и легче общаться с этим эленмарцем. Похоже я приняла его всем сердцем.
– Даю, - серьезно ответил легар, глядя мне прямо в глаза, - я не предам тебя, птенчик, никогда не предам. В этом ты можешь быть уверена.
И я продолжила рассказ о заикающемся Жорке, о влаппи, который наметил себе жертву... о случайно- оказавшемся в багаже приворотном зелье и...
Рассказывая, внимание сфокусировала лишь на рассказе, рассматривая картины на стенах отсека легара. Отвлекли меня странные всхлипывающие звуки. Я перевела взгляд на деда. Он смеялся, утирая выступившие слезы рукавом форменном куртки.
– Ну земляне, - едва смог проговорить легар, когда отдышался, - чувствую хлебнем мы еще с вами горя. Это же надо... влаппи и Стшарсси...
И гостиную огласил громкий хохот. Смеялся эленмарец так заразительно, что и я не удержалась, присоединившись к веселью.
– И сколько мой тангир будет вздыхать по всуню?
– спросил дед, потирая переносицу.
– Примерно неделю, - невинно отозвалась я, - но это было проделано во благо! Исключительно в воспитательных целях.
– Вообще, это дело офицеров воспитывать курсантов, а не наоборот, - возразил легар, лукаво посмотрев на меня.
– Ну ты что, хотел, чтобы я покорно приняла его непристойное предложение?
– пришлось скорчить обиженную рожицу.
– Женщины рода Сорг неприкосновенны, - как-то торжественно произнес мой родственник, - любое действие, совершенное для твоей безопасности я считаю правомерным и оправданным. Но ваши методы... Они... Они...
Легар вновь рассмеялся. Сквозь приступы неудержимого хохота проскальзывало:
– Малыш... мелкий засранец... это не то, что вы подумали... ну земляне...
– То есть я могу рассчитывать, что ты меня поддержишь?
– спросила напрямик, когда очередная волна веселья схлынула.
– Всегда, - утвердительно кивнул дед и тут же хитро прищурился, - скажи, Аля, а фокус с приклеиванием моего офицера к дивану кают-компании это тоже ваших рук дело?
– Не понимаю, о чем ты?
– сделала честное лицо я, а он... он понимающе кивнул, ухмыльнулся и больше не стал задавать вопросов. Вот чувствую - наш человек этот эленмарец. Ему просто драйва в жизни не хватало, пока я не прилетела.
– Беги, птенчик, скоро сигнал отбоя, - напоследок сказал легар, - заходи ко мне почаще, даже просто так. Я всегда счастлив тебя видеть.
– Зайду, - усмехнулась в ответ и попыталась испугать, - еще просить будешь, чтобы перестала сюда таскаться.
– Не буду. Мой дом - это твой дом, птенчик.
Глава 17.
Спалось на новом месте сладко, но как-то мало. Разбудил резкий пронзительный свист, заставивший подскочить на кровати. Это что, сигнал подъема такой? Да это же вой возмущенной тетки, плавно переходящий в ультразвук, смерть барабанным перепонкам. Всклокоченная, заспанная Хунька взирала на меня испуганными желтыми глазищами с соседней кровати.
– Верник! – хриплым спросонок голосом проскрипела она, - это что война и мы все умрем?
– Нет, подруга, - отозвалась я не менее жизнерадостным голосом, - это они нам так радоваться новому дню предлагают.
– Каждое такое доброе утро я не вынесу, - простонала Хуня, зарываясь в подушку, - нужно попросить Жорку отключить этот звук в отсеке.
– И как вставать будем? - поинтересовалась я.
– Феклушу заведем… - отозвалась она.
– Нет, уж. Сама заводи своего Феклушу. Я в твоем механическом разврате не участвую! Так и знай!