Шрифт:
– Где Гибсон?
– Он на верхнем этаже в реанимации…
– Что? Что с ним?- я вскочила и села на кровати, очередная волна головной боли охватила меня. В глазах начало снова темнеть, я попыталась взять себя в руки, я делала вдох, а потом выдох, и так несколько раз, что бы не потерять сознание, опять.
– Эй, ложись, тебе надо отдыхать…
– Лана, что с ним?
– Ему делали операцию. Мне вообще кажется что операция еще не окончена, я точно не знаю
– Что?
– Вики, послушай. Тебе нельзя сейчас вставать…
– Что со мной?
– С тобой ничего серьёзного, только синяки, которые будут болеть несколько дней. Тебе выпишут лекарства и отпустят домой завтра. И еще, я хочу спросить, почему у тебя не указаны ближайщие родственники или другой какой-нибудь человек, с кем можно связаться в таких случаях? У тебя же есть родители, мы хотели…
– Они старые, я никого не указала потому, что не хочу их волновать. Если со мной все в порядке, я хочу увидеть Гибсона.
– Я что-нибудь придумаю.- сказала Лана.- А тебе лучше прилечь, пока не придет твой доктор.
– А разве не ты мой доктор?
– Нет, я работаю в другом отделении, я окушер-гинеколог.
– О, я не знала. А здесь ты что делаешь?
– Тебя пришла проведать.- и подмигнув мне, вышла из палаты.
Мой лечащий врач осмотрел меня и разрешил встать. Я первым делом зашла в туалет, умылась, собрала волосы на макушке, одела больничный халат и пошла на верхний этаж. Я хотела узнать, как Гибсон и Джекс, и Очкастый. Я очень надеюсь, что с ними все в порядке.
Я поднялась на верхний этаж. Там было около десяти человек из их клуба, я узнала только Ронни и Фила.
– Эй, привет красавица, ты как?- спросил меня Фил
– Привет, что с Гибсоном?
– Он… пока не знаем. Ему сделали операцию, но он еще не очнулся.- ответил мне Ронни.
– Он в коме? Что говорит врач? Мозг все еще функционирует?
– Эй, эй, полегче красавица. С врачами сейчас говорит Католик и Ребекка, они за углом.- сказал Ронни и указал позади себя.
Я пошла в ту сторону, я должна узнать что с ним. Я завернула за угол коридора и увидела их. Я немного сбавила шаг. Ребекка и Католик стояли ко мне спиной, а врач, увидев меня, немного замялся и обратился ко мне:
– Простите, вы не должны находиться здесь.
– Я просто хочу узнать как Рэй…- начала говорить я, но тут почувствовала, как Ребекка толкает меня в грудь.
– Убирайся! Это все из-за тебя с ним такое случилось, уходи отсюда пока я тебя не убила, сучка.
– Бекка, она не при чем…- Католик начал оттягивать ее от меня.- Успокойся, мы все на нервах, но это не ее вина, она тоже пострадала.
– Это она должна лежать в этой реанимации, а не мой мальчик. Это она должна сражаться за жизнь, а не он, это…
– Хватит!- сказала я.- Не только вы переживаете за него, не только вы любите его. Когда его собирались убить, я отвлекала Хуареса от него, я была готова умереть.
– ох, меня понесло. Она его мать и не заслуживает слышать такое от меня, но я не сдамся, я хочу его увидеть.
– Не смей со мной так разговаривать, убирайся отсюда немедленно…
– Я не уйду, пока не увижу Гибсона и не поговорю с доктором…
– Марк, я не хочу ее видеть рядом с моим сыном!- сказала она, обращаясь к Католику, а потом отвернулась и подошла снова к доктору.
– Вики, тебе лучше уйти. Если будут какие-то новости я сообщу тебе..-начал Католик.
– Но я…
– Так будет лучше, а теперь иди.
Я даже не могла возразить им. Они были родителями, а я кем? Никем! Даже для Гибсона я была очередным развлечением. Его подстилкой.
Я повернулась и пошла обратно по коридору, по которому пришла. Потом остановилась около Фила и спросила:
– А как Джекс и Очкастый?
– С Джексом все в порядке , А Очкастый уже в сознании.
– Могу я узнать что с ними ?
– Конечно красавица. Очкастого подстрелили и попали в руку. Он упал и ударился головой, и скорее всего из-за удара потерял сознание, глупо да? Руку ему перевязали и скоро выпишут. А вот с Джексом по сложнее, операция была долгая, он потерял много крови, но он будет жить, основные органы не задеты. А Гибс, насколько мне известно …- он помотал головой.
– Меня не пускают к нему. – сказала я и начала плакать.
Фил крепко обнял меня и поцеловал в макушку.
– Это не твоя вина, просто мы приехали поздно. Все будет хорошо, не плачь.