Илейни, упавший на колени и вновь зашедшийся в надрывном кашле, повернул голову и посмотрел на женщину покрасневшими глазами. Никаких вопросов он не задавал, не было ни сил, ни желания о чем-то спрашивать затворницу, спасшую его уже второй раз. Краем сознания лорд устыдился, что успел заподозрить Фиалку в том, что это она пыталась его извести.

— Сейчас отпустит, — услышал он, и горячие ладони сжали голову мужчины.

Он закрыл глаза, а когда открыл, исчезла резь, горло перестало саднить, и сила вернулась в тело. Судорожно выдохнув, Риктор мотнул головой и поднялся на ноги. Фиалка удовлетворенно кивнула и указала на брошенный сверток. Там оказалась одежда: штаны, рубаха, даже сапоги. Все это было завернуто в камзол с серебряным шитьем.

— Одевайся. Должно подойти. Твое тряпье сгорело. Только быстрей.

Илейни кивнул. Вскоре он уже стоял одетый, осматривая себя. Одежда ему подошла, даже сапоги. Все была чистым, но явно ношеным. Фиалка жила когда-то с мужчиной, иначе откуда было взяться всему этому добру, которое никак не могло принадлежать женщине? Впрочем, оно могло принадлежать отцу или брату затворницы, но ткань и крой указывали на то, что прежний владелец был, если и не знатен, то далеко и не беден. И уж никак не принадлежал к простому люду, к которому Фиалка старалась себя отнести, несмотря на то, что от нее разило знатным происхождением.

— Что застыл? Уходим, — она дернула лорда за рукав.

Рик сжал в руке меч своего предка и поспешил за женщиной. Она подбежала к деревьям, за которыми начинался лес, оглянулась на догонявшего ее лорда и метнулась за широкий ствол.

— Скорей, — услышал Риктор. — Не думаю, что это конец. Нужно убираться подальше.

Фиалка вновь остановилась и обернулась к мужчине, стукнув его по плечу кулаком:

— И зачем я подобрала тебя? Все насмарку, все!

— Что насмарку? — спросил Илейни, пробираясь следом за сердитой женщиной через плетенку из древесных корней.

— Все, — коротко ответила она. — Жила себе в уединении, видела людей, едва ли раз в год, и вдруг ты.

— Не я открывал переход, не я себя в него заталкивал, — сухо ответил Рик и остановился, прислушиваясь.

— Это Лоэль, — сказала Фиалка, не оборачиваясь. — Мой каяр.

— Огненные, — пробормотал мужчина, оглядываясь с опаской. — Это же кровожадная тварь.

— Сам ты… — она полуобернулась, бросив на лорда хмурый взгляд. — А он моя семья.

— Мой дракон мне тоже, как семья, — улыбнулся Рик, представив себе могучего летуна.

— У тебя есть дракон? — Фиалка остановилась ненадолго, уже более внимательно всматриваясь в Риктора. — Если тебя принял дракон, значит, ты не так уж и плох.

Сказав это, женщина снова устремилась вперед. Илейни поспешил следом.

— Почему я должен быть плох? — не удержался он от вопроса.

— Из-за тебя я лишилась дома, — буркнула Фиалка. Опять остановилась и резко обернулась. — Кстати, откуда ты знаешь язык северных таглаев?

— Кого? — опешил Рик.

— Когда я вбежала в дом, ты на их языке просил помощи, — пояснила женщина, но лорд все еще недоуменно смотрел на нее, и Фиалка, начиная сердиться, продолжила: — Нэми — помоги. На языке северян это слово означает призыв о помощи.

— Помоги? — Риктор окончательно растерялся. — Так звали мою… близкую мне женщину…

— Нэми — не имя, — отмахнулась Фиалка. Илейни открыл рот, чтобы ответить, но женщина вдруг накрыла его рот ладонью и насторожилась.

Риктор, потрясенный словами своей спасительницы, осознал, что, каждый раз обращаясь к наложнице, он просил ее о помощи. А следом пришло и понимание. Инверна хотела быть ему нужной, хотел быть значимой, и, не назвав своего настоящего имени, она слушала призыв о помощи, получая то, что ей было необходимо. Вместо заветного — люблю, она слышала — помоги, и второе заменило первое, потому что Нэми спешила сделать для своего возлюбленного все, что было в ее силах, и даже больше. Он говорил: «Нэми». Она слышала: «Ты нужна мне».

— Боги, — Риктор прерывисто вздохнул и мотнул головой, отгоняя ненужные сейчас мысли. Однако запомнил, что затворница знает даже то, что не знает он. Она слишком много знала для одинокой женщины, жившей в лесу. И умела тоже слишком много, даже то, что было не под силу магам.

— Аниторн, ты уснул стоя? — уже привычная насмешка коснулась его слуха.

— Я с тобой, — ответил лорд, кривовато улыбнувшись.

— Это-то и раздражает, — буркнула Фиалка, возобновляя путь.

— Куда мы идем? — спросил Илейни, пристраиваясь рядом.

— Мы не идем, — она вновь обернулась и схватила лорда за руку. — Мы бежим!

И мужчина с женщиной сорвались на бег. Рик обернулся. Он увидел, как между деревьев мелькнул белая шерсть каяра. Мощный зверюга, ростом с лорда, оскалив огромные клыки, бросился навстречу тому, кто уже спешил по следу беглецов. Но преследователи все еще оставались невидимыми, хотя ответный рык донесся до убегающей пары.

— Огненные, да кто там? — не выдержал лорд.

— Мне плевать, кто там, — ответила Фиалка. — Лишь бы успеть до…бежать. — Она запнулась и встала, как вкопанная глядя на светящиеся глаза, глядевшие на беглецов из-за кустов. В рассветных сумерках зеленоватые огоньки были еще хорошо видны. Женщина запустила пальцы себе в волосы и выругалась столь витиевато, что Рик, уже вытянувший меч из ножен, замер и посмотрел на свою спасительницу, сквернословившую пуще Тодара, а уж он был в этом деле известный мастер. — А вот и рогры, — обреченно выдохнула Фиалка. — Накликали.