– Мое обезболивающее уже не помогает, остаюсь дома.

В ответ полетело:

– Ариш, сегодня нельзя!

В сундуке что-то брякнуло и зазвенело, а девушка, закусив губу, протянула со вздохом «уууу!» и пересела к следующему сундуку. Что же она так отчаянно ищет? До сегодняшнего дня дочь Датога Суро собиралась тихо и быстро, точно зная, что оденет и какие украшения подберет, а вот теперь уже час как бегает по дому и шумит.

– Ты тоже самое говорила и о прочих шествиях. Не могу сказать, что было не по нраву, но я устала.

– Да напитаешь ты растерянную энергию!
– отмахнулась Патайя.
– Этой ночью будет полнолуние…

– Я не оборотень, чтобы радоваться луне.

– Дело не в этом. Из Черхи будет совершен поход с факелами к пещерам старцев! Спустимся по пологим лестницам… - воодушевленно защебетала, роясь в сундуке.

Не отстанет. Со вздохом пришлось сесть на кровати и подтянуть к себе колени. Влюблена младшая Суро, как пить дать влюблена.

– … бросим монеты в Глотку Беса, - продолжила она, сверкая глазами, - и загадаем желания!

– А завтра что?

– Поджигание голубого озера!
– она наконец-то нашла, что искала. Выудила из сундука белое платье с красными цветами вдоль полукруглого ворота и затихла.

– И тоже редкий случай?

С первого раза она меня не услышала, пришлось повторить, чтобы добиться ответа.

– Да, - Патайя повела плечом и прижала платье к груди, - но не такой редкий, как сегодня…

То, что этот день особый было видно по вороху одежды, которую она выпотрошила из шкафов и сундуков, по блеску ее глаз и яркому румянцу на щеках. Со странной улыбкой младшая Суро пальчиками гладит розы вышитые на ткани.

– Вечером опять будем хороводить?

Кивнула медленно.

– И к тебе опять подойдет тот статный?
– спросила я.

Она подняла смущенный взгляд и улыбнулась:

– Надеюсь…

Неожиданно в комнату ворвалась Элия, менее взвинченная, но такая же громкая.

– Проснулись, быстро на завтрак!

– Доброе, - ответили мы в один голос, но с разной интонацией.

Патайя принялась разбирать учиненный кавардак, а я уткнулась головой в подушку и тихо вздохнула.

Если наша сопровождающая уже здесь, значит, хозяйка вернулась из гостей и давно крутится на кухне. Вот теперь остаться в доме действительно не получится. Мирранда Суро в девичестве, а ныне Мирра Умогор была на голову ниже и вдвое тоньше, чем ее брат Датог. Хрупкая с виду женщина недостающую суровость перебила командными нотами голоса и крайней принципиальностью во всем. Поэтому ее беспрекословно слушаются: трое сыновей, грозный муж из степных и посетители таверны, которой владеет семейство. И если она сказала, что дома в ярмарочную неделю сидеть нельзя, то в доме никто не останется. При этом оправданий в семье Умогор всего два: ты должен быть либо при смерти, либо мертв, остальное не в счет. О болезни здесь не может быть речи. Надо отдать хозяйке должное, домочадцы ее не болеют и даже мелким недомоганиям не подвергаются. Сама Мирра это объясняет постоянным употреблением варенья из черной смородины, редкой ягоды для наших краев.

Надо будет и мне прикупить пару баночек, на этом меня из размышлений нагло вырвали, точнее у меня резко забрали подушку.

– Вставай, время не ждет, а хозяйка так вообще ожидать не любит, - сообщила Элия.

– Что правда, то правда, - поддакнула довольная Патайя и мне пришлось повиноваться. Пока собиралась, они наперебой начали рассказывать о планах на сегодня.

– После завтрака идем к ратуше, там, на базарной площади будут устраиваться утренние представления.

– Рассказчики и шуты, - подхватила вторая, - еще вчера нагрянули, но перебрали пойла в «Дырявом башмаке» и смешили не столько словами, сколько собственным видом.

Дочь Датога усмехнулась:

– Моя тетя им бы так напиться не дала.

Услышав название таверны, я вздрогнула. Ох, не к добру о ней вспомнили, чует мое сердце, что мне на площадь лучше не ходить и в пещеры не соваться. Но глядя на воодушевленных спутниц, промолчала. Надо бы придумать действительно важное дело, чтобы эти гуляния пропустить.

– Затем у фонтана выберем сластей и темного кваса…

– Можем вернуться сюда, - предложила Элия.

– Нет. Лучше устроиться в теньке городского парка!

– Там не так уж и прохладно.

– Но, зато куда больше народа… - не сдалась младшая Суро и жалостливо посмотрела на сопровождающую нас женщину.

– Хорошо, - согласилась та со смешком.
– Поступим, по-вашему, госпожа.

Судя по искрящемуся взгляду кухарки, не одна я знаю об увлечении огненной красавицы. Что же это получается, Датог старший меня обманом из своего города выпроводил? И только для того, чтобы развеяться смогла? Приятно и в то же время как-то обидно, а вдруг меня здесь кто-нибудь из оборотней встретит. Радо, муж Мирры говорил, что волчьи братья часто здесь бывают, либо проездом, либо по делам, в особенности волки из белоснежной стаи. Черхи для них стал, местом остановки на пути к границе с Ларвией. Вот и не дай Бог, чтоб меня сам Белый варвар встретил. Я ж ему не объясню, что не по своей воле здесь оказалась, да и он вряд ли будет слушать. Крайне уперт и целенаправлен, как бара… волк, бегущий по следу.

Уж если барон слово дал, он его, во что бы то ни стало, сдержит.

Подумав об этом, приняла решение скрыться и тут же нашла предлог:

– А я хотела набрать трав. Юнлингуру собрать до заката, пока не зацвела.

– С этим успеешь после обеда, - улыбнулась Патайя.
– Я тебе сама места хорошие покажу и помогу со сбором. А вернемся и факелы себе подберем. Ну, а на вечер…

Все ясно, одну меня никуда не отпустят и дома не оставят. Не выйдет у меня скрыться, не получится.