Она с отвращением сплюнула ржавчину и металлические осколки и плечом надавила на крышку. Та был удивительно тяжелой. Саммер выругалась и стиснула зубы. Наконец заскрипел невидимый шарнир. Откидная крышка оказалась каменной плитой в полу в своего рода – нише? Если она закрыта, никто и не заподозрит, что внизу находится шахта. Саммер отодвинула камень в сторону и вылезла, опираясь на руки и колени, из шахты. Было ощущение, словно она из подземелья попала в парящий мир, состоящий из лунного света и ледяного, свежего воздуха. Воздух благоухал! Пах морем и проплывающими мимо дождевыми тучами. Саммер села на пятки, чтобы немного отдышаться и насладиться видом.

Перед ее глазами предстали не мрачные застенки, а скорее дворец. И хотя новые, грубо построенные перегородки разделяли огромную площадку на сегменты, было четко видно, что раньше парадные комнаты, как огромные цветки, были сгруппированы вокруг открытой винтовой лестницы. Также обращали на себя внимание высокие окна с заостренными фронтонами. Их верхнюю часть украшали выдолбленные орнаменты из камня, в которых угадывалась былая роскошь королевских палат. А на сводчатых потолках фонарик Саммер высветил золотисто-красный мозаичный узор.

Порыв ветра задел окно. У Саммер по спине побежали мурашки. Это действительно был шепот и вой, как будто призраки заключенных все еще бродили вокруг стен. От страха у нее на мгновение перехватило дыхание, когда она представила, что Кровавого Мужчины уже больше здесь не было, что он давно выпал из окна при попытке спуститься вниз. Она вскочила и начала бегать от двери к двери. Наконец Саммер наткнулась на металлическую дверь, которая открылась одним из ключей. А дверь с белым крестом находилась прямо напротив.

В один момент у нее так пересохло в горле, что стало больно глотать. Некоторое мгновение она раздумывала, действительно ли ей стоит отважиться пойти в его камеру. Не подвергалась ли она опасности быть немедленно выкинутой им из окна, но потом она вспомнила сон о снеге и его смехе и тут же забыла о благоразумии и осторожности. Саммер быстро вытащила юбку из-за пояса, вставила ключ в замок, резко повернула его, так что он затрещал. И удивилась, когда тяжелая дверь бесшумно и легко открылась.

***

Парадоксально, но в первое мгновение она была просто бесконечно счастлива увидеть его. Он не выбросился из окна, а сидел, подтянув к себе ноги, на широком подоконнике. Слишком близко к воздушному потоку, который трепал его куртку и волосы, при каждом порыве ветра, падающими ему на лоб. Он застыл в одной позе, неподвижно как статуя, в то время как мимо него проплывали облака со светящимся краешком луны. Раньше здесь могла находиться роскошная, королевская кровать, а теперь на матраце, лежавшем на полу, валялась лишь груда одеял и мехов. Странный контраст по отношению к позолоченным мозаичным полам. Каменные орнаменты на окне разрезали лунный свет на пыльные полосы. В матовом свете силуэт мужчины, смотрящего вдаль, выглядел как нарисованный. Саммер затаила дыхание.

«Если я позову его, он потеряет равновесие и упадет», — подумала она.

«Или набросится на тебя и отомстит за то, что ты украла у него сердце, как орел нападает на лисицу», — сказал не такой отважный голос.

Как будто прочитав ее мысли, он повернулся, но не вздрогнул и не потерял равновесие. Ловким движением он скинул ноги с подоконника и встал перед окном. Его лицо было в тени луны, она смогла разглядеть только повязку на теле. Внезапно она почувствовала волнение, хотела подойти к нему, но не решалась. Хотела увидеть его лицо, поговорить с ним, но словно забыла, как разговаривать.

— Как ты сюда попала? — спросил он хриплым голосом.

— Я подкупила стражника.

И из трусости добавила:

— Он... стоит за дверью.

Мужчина выдохнул через нос, как будто ее ответ был не достоин даже его смеха.

— Ну, вот, нам обоим снова известно, где мы находимся.

По крайней мере, в тюрьме он не утратил своего сарказма. Саммер хотела ответить, но он резко отвернулся от нее. На его лицо падал лунный свет. И она поняла, что на самом деле означали недружелюбные нотки в его голосе. Он не мог вынести того, чтобы посмотреть на нее. И она могла понять, почему. Еще несколько дней назад он предостерегал девчонку с короткими волосами и матросской куртке от солдат Леди. Теперь перед ним стояла женщина, которую он столетия назад полюбил и затем возненавидел. Леди с длинными волосами. «Возможно, он и не заметит, что мое платье сегодня было черным, а не белым».

Или он тоже видел их вместе в снегу? Смеющихся, обнимающихся?

Их поцелуй у водопада снова стал совсем близким. «И самое безумное заключается в том, что я по-прежнему хочу обнять его».

Она осторожно сделала шаг в сторону, затем еще один, приближалась к нему со стороны, до тех пор, пока не встала рядом с ним к окну. На этот раз он выдержал ее взгляд. И впервые, она призналась себе в том, что он ей нравился. Таким, каким он был сегодня, со всей его дерзостью, и даже гневом и болью на лице. Тоска по нему, быть с ним рядом и прикасаться к нему, так стремительно расцвела в ней, что теперь ей самой пришлось отвести взгляд.