– Что за бред ты несешь?!
– Мирей нервно ходил по приемной наместника и методично хрустел суставами пальцев.
– Тысячи лет, Нгахнаре... Ты имеешь в виду божка смертепоклонников, что ли? Ты спятил, да?

Глава Тайной канцелярии вздохнул. Он, конечно, планировал рассказать обо всем другим комитам, но несколько позже, когда должна была раскрыться его настоящая роль в плане по уничтожению купола. Сейчас же он был просто не готов. Впрочем, к подобному очень сложно быть готовым.

– Тогда он еще не носил титула смерти воплощенной, - ответил Шеклоз, прекрасно осознавая, что поверить в его рассказ будет очень непросто.
– Нгахнаре некогда был человеком, правда, более совершенным, чем все мы. Он принадлежал к первому поколению нашего народа. Мне же довелось появиться на свет во втором поколении...

– Достаточно, - Мирей раздраженно отмахнулся от него.
– Зачем тебе это? Думаешь, кто-то поверит твоим побасенкам?

В зале остались только два комита, Ером, Ачек, Тормуна и Аменир, за которым был отправлен слуга. Раз уж Миму придется рассказывать о себе и полностью раскрывать план, то присутствие реаманта просто необходимо. Шпиону действительно никто не поверит, но специалист по невозможным вещам сможет доходчиво объяснить присутствующим его слова. Наверное...

– Я верю, - заявил Ачек.

– Я тоже, - прошептала Тормуна, потупив глаза в запыленный пол.

Те ощущения, которые они испытывали вблизи Шеклоза, красноречивее любых слов подтверждали признание комита. Багрово-черный владыка оставил очень отчетливый след в судьбе этого человека, а подобное от одной встречи, как в случае с Ранкиром, не случается. К тому же он без каких-либо последствий пережил смертельное касание Мертвой Руки. Разве нужны другие доказательства?

– И я верю, - поддержал сектантов Аменир.
– Сейчас из-за купола ирреальное витает в воздухе, поэтому я не замечал на общем фоне необычную энергию мастера Шеклоза. Но если сосредоточиться только на ней, то я могу с уверенностью сказать, что он... не такой, как мы.

– "Не такой, как мы". Вот уж с уверенность, так с уверенностью. И внятно-то как, понятно все, - съязвил Мирей.
– А раньше чего молчал?

– Я был слабее. И цели у меня такой не стояло. Да и на общем фоне...
– начал оправдываться реамант.

– Понял я уже, - огрызнулся комит колоний и вновь принялся нервно мерить приемную тяжелыми шагами.
– Пусть продолжает свой бред. Только по порядку, а то и без этого сумбура ничего не понятно.

Ером не отважился что-либо сказать. Он вжался в свое потертое пропитанное потом кресло и молился, чтобы все поскорее закончилось. Новые подробности сулили только новые неприятности, которых так стремился избежать наместник Евы. Шеклоз, проживший тысячи лет. Это какое-то безумие! Что дальше? Из пещер Силофских гор вылетят драконы и утопят весь мир в огне? Почему-то сейчас это уже не представлялось чем-то невозможным...

– Тогда, с вашего позволения, я возобновлю рассказ, - улыбнулся Шеклоз.
– Правда, должен признаться, что значительную часть своей долгой жизни я абсолютно не помню. Много раз я впадал в летаргический сон, который длился целые эпохи, и пробуждался уже иным человеком в иное время. Прошлое отпечаталось в моей памяти лишь фрагментарно и в общих чертах. Ежедневно я прилагаю огромные усилия, чтобы не забыть свое происхождение, вспомнить кто я такой.

– Ваш рассудок пытается защититься от тяжести прожитых лет, - догадался Аменир.
– Потеря памяти - лишь способ остаться в здравом уме.

Реаманту было знакомо это ощущение. Порой, когда он уходил в ирреальное, нахлынувшая информация о мироздании поглощала его практически целиком, лишая воли и осознания самого себя. К счастью, ему всегда удавалось выбраться из безумия совершенных знаний, но Кар больше не мог быть уверен, что помнил познанное. Скорее всего, забывались и его воспоминания о собственной жизни. Какие именно? Хороший вопрос...

– Думаю, что так оно и есть, - согласился Шеклоз.
– В любом случае кое-что я помню очень хорошо. Существуют моменты, которые не способны покрыться пылью забвения даже спустя тысячелетия...

– Ты затянул с предисловием, - буркнул Мирей.
– Ближе к делу. Что ты такое?

– Я представитель второго поколения древнего народа, который, кстати, проживал на территории нынешней Алокрии. Помните катакомбы и руины, на которых возведен Донкар? Это был один из наших крупнейших городов.

– Об архитектурных изысках расскажешь как-нибудь в другой раз, - снова перебил его комит колоний.
– Говори по существу. Что за древний народ? Какие еще поколения? И почему ты до сих пор жив?

Глава Тайной канцелярии разочарованно вздохнул. С такими слушателями эффектный рассказ как-то не клеился.

– Откуда появился наш народ, я не помню. Возможно, никогда и не знал, - произнес Шеклоз.
– Я родился во втором поколении. Мы были во многом похожи на наших родителей - представителей первого поколения, но они все равно значительно превосходили нас умом, красотой и телосложением. Тогда первейшие жили невероятно долго и при этом совершенно не старели, оставаясь мужчинами и женщинами в самом расцвете сил. Но когда на свет появилось третье поколение, еще более похожее на современное человечество, первейшие почувствовали в себе какие-то изменения, но не могли понять какие именно. С появлением четвертого поколения они при встречах начали замечать друг у друга седину и морщины, но не могли понять, что это такое. Рождение пятого поколения ознаменовало окончательное наступление старости первейших. Второе же поколение, которому принадлежал и ваш покорный слуга, к тому моменту вовсе превратилось в дряхлых стариков. А представители третьего по большей части уже скончались.