Норе инстинктивно захотелось выпустить когти. Но по некой причине, к Грейс у нее не было никакой враждебности, как правило, испытываемой к сопернице.

– Я не стану вам лгать, Грейс. Он был со мной.

Наклонившись вперед, Нора посмотрела на нее убедительным взглядом.

– Но я не стану лгать и себе. Думаю, он был и с вами.

Медленно поднявшись, Грейс прошла к окну.

– Когда я позвонила Закари…, - начала она и выдохнула.

Ее теплое дыхание обдало паром холодное оконное стекло.

– Он не назвал меня Грейси, как всегда это делал.

– Грейси, - повторила Нора. – Мило. Вам следует называть его Джордж.

– В честь Кинг Джорджа?

Нора рассмеялась.

– В честь Джорджа Бёрнса и Грейси Аллен. У них был легендарный брак. Может, сработает.

– С каждым разом, когда он меня так называл, я влюблялась в него еще больше. Мы были женаты год, когда Закари позвал меня со словами, "Грейси, подойти, прочти это". Тогда я впервые по-настоящему почувствовала себя замужем. И это явилось таким облегчением после всей жизни, проведенной с прозвищем "Принцесса".

– Ужасное прозвище.

– Но что еще хуже, так это нелепая шутка моих родителей. Медовый месяц они провели в Кале. Поэтому мое полное имя Грейс Кале.

Принцесса Грейс и Грейс Келли… Безумие.

– Ваше второе имя Кале?

В памяти Норы мелькнуло воспоминание, как фрагмент из темного сна. Она встала и подошла ко все еще стоящей у окна Грейс.

"Давай.
– Можешь выбрать что угодно - улицу, на которой ты вырос, любимое блюдо, второе имя любви всей твоей жизни…"

– Я солгала вам, Грейс, - наконец, произнесла Нора и подождала, пока они встретились взглядами.

Протянув руку, она положила ее поверх ладони Грейс. Та накрыла ее своей второй рукой.

– Прошлой ночью он был совсем не со мной.

***

Спустя долгое время после ухода Грейс, Нора сидела на кухне, и смотрела в пустое пространство, пока ее глаза не заслезились.

Уесли и Зак… каким-то образом, она умудрилась потерять их обоих. Зак отвернется от нее, а от Уесли она отвернулась сама. Осознание этого факта обрушилось на нее с неизбежной силой ночи, сменившей день. Поднявшись со стула, Нора вернулась в свою спальню, настежь открыла дверцу шкафа и сдвинула вешалки с одеждой. На крючке задней стены висели бордовые четки с маленьким, спрятанным за распятьем ключиком.

Взяв его, она встала на колени и с дальнего угла шкафа достала деревянную коробку размером с маленькую Библию. Открыв ее дрожащими руками, с бархатной подушечки кроваво-красного цвета Нора сняла белый кожаный ошейник, который когда-то соединил ее с Сореном, ошейник, который она не носила пять лет.

Встав с пола, она оставила ключи в замке, а коробку на полу. Нора не стала писать Уесли никаких сообщений и оставила свет включенным. Накинув пальто и, не взяв с собой ничего, кроме своего ошейника, она вышла из дома. Отъезжая с подъездной дорожки с головокружительной скоростью, Нора ни разу не обернулась.

Глава 34

Истон слышал о понятии "спать с открытыми глазами", но без сновидений. И после двухчасового ожидания и неотрывного взгляда на вход в отель, он подумал, что его разум должно быть, отключился. Когда вошедшая Грейс увидела его и улыбнулась, словно два года отчуждения и безмолвного ада, в котором они прожили, растворились в воздухе, Зак решил, что это мог быть только сон.

Поднявшись с места, он сунул руки в карманы, боясь, что иначе притащит ее к себе.

– Привет, - сказал Истон, не зная, что еще сказать.

– Привет.

Это была она, ее голос, его Грейс.

– Я ждал тебя.

– Вижу. Я пыталась дозвониться до тебя. Несколько раз. Когда мне это не удалось, я набрала мистеру Боннеру. Я сказала ему, что это очень срочно. Он дал мне…

– Он отправил тебя к Норе, так?

– Не сердись на него, пожалуйста.

– Я не сержусь. Значит, ты встречалась с Норой?

Кивнув, Грейс осмелилась улыбнуться.

– Мы с ней выпили чай. Поговорили.

Зак страшился задавать следующий вопрос, но еще больше он боялся этого не делать.

– Что она сказала?

– Сказала, что мне следует называть тебя Джорджем.

– Это в ее духе. Грейси, я…

– Что касается Норы, - перебила она, - думаю, она единственная женщина в мире, из-за которой я когда-либо смогу тебя простить.

– Согласен, - произнес Истон, - и она будет единственной женщиной, из-за которой тебе когда-либо придется меня прощать.

Грейс расплылась в улыбке, которая так и не сошла с ее лица, когда она бросилась в его объятия. Притянув ее к себе, Зак прижался губами к рыжим волосам. Грейс ничего не говорила, это было необязательно. Ощущения ее хрупкого тела в его руках и ее головы у его груди... были красноречивее любых слов.