— Какие-то чары, — ответила Эсея. — Будто отпугивающие: хочется уйти поскорее и подальше.

— Я ничего не чувствую, — прислушалась к себе альва.

— Я чувствовала поначалу, — сильфида поежилась от неприятных воспоминаний. — Но на Эйнара… на шеара Эйнара не подействовало, и на тех, кто теперь рядом — тоже не действует.

— Значит, мне повезло, что шеар Эйнар подоспел так скоро, и я не успела уйти далеко и быстро… Как получилось, что вы не внутри, со всеми?

Эсея отвела взгляд.

— Этьен, — бросил коротко Эйнар. — Запер в другом мире.

— О, и вас тоже? За что?

— Я так понимаю, по доброте душевной, — буркнул наследник. — А вас?

— И меня. По доброте. Предлагаю ответить тем же.

— Согласна, — Эсея выхватила из воздуха верное копье.

А ведь правильная мысль!

Засучив рукав, Лили присела и, по локоть погрузив руку в землю, вытащила клинок. Свитая из стального плюща гарда расплелась и сплелась снова, надежно пряча кисть. Зеленый побег туго обвил запястье, обеспечивая связь оружия с хозяйкой.

— Это вам зачем? — с удивлением поглядел на обеих стихийниц Эйнар.

— Добро вершить, — хмуро отозвалась сильфида.

К дворцу подошли без проблем. Если и существовали еще какие-нибудь сдерживающие чары, то присутствие шеара их нейтрализовало.

— Эсея полагает, что Этьен собирается вызвать отца на поединок, — сказал, пока шли, наследник.

— Возможно, — согласилась сдержано альва.

Остановившись у стены, прижала ладонь к розовому с золотистыми прожилками мрамору. Прислушалась.

Этьен хорошо постарался, чтобы сохранить происходящее внутри в тайне от всего остального мира. Пришлось несколько раз царапнуть стену мечом, чтобы разговорить усыпленный незнакомой магией камень.

— Думаю, я смогу разбить, — со свойственной молодости горячностью заявил Эйнар.

— И я смогу, — произнесла спокойно альва. — Но не буду. Давайте сначала разберемся, что происходит внутри.

Несколько минут все трое просто слушали. Лили и Эйнар — голос камня, Эсея, которой воздух не доносил даже эха, — не скажут ли что товарищи.

— Не может быть! — в какой-то миг шеар отшатнулся от стены. — Он призвал тьму. Сюда. Он…

— Силен и опасен, — подвела итог альва. — Потому и хотел, чтобы вы находились подальше. Еще не поздно уйти.

— Нет! — возмущенно воскликнул Эйнар.

— Что там? — встрепенулась Эсея. — Он вызвал Холгера? Простите… шеара Холгера…

— Холгер вызвал его, — удивила сильфиду Лили. — И если не поторопимся, пропустим самое интересное. Но войти нужно тихо. Ломать ничего не будем, пойдем сквозь камень. Шеар Эйнар, сумеете закрыть нас, чтобы ни Этьен, ни темные не почувствовали?

— Постараюсь…

— Это не ответ! — сердито, как на новобранца, рявкнула на него бывшая старейшая.

— Сделаю! — четко отрапортовал будущий правитель Итериана.

Вот так-то лучше.

Альва подняла меч и прочертила на стене длинную вертикальную линию.

Здесь будет вход.

Нельзя сказать, что Тьен был готов к любому повороту, но такого точно не ожидал.

— Что? — переспросил он, не веря своим ушам.

— Я вызываю тебя на поединок во имя правды, и пусть четверо разрешат наш спор, — громко и отчетливо произнес Холгер.

— Какой спор? Я спрашиваю у тебя об убийце моей матери!

— А я не считаю себя обязанным отвечать, — парировал правитель. — Вот и спор.

— Нет.

— Отказываясь, ты признаешь свое поражение.

— А если соглашусь, никогда не узнаю ответ, — раскусил замысел первого шеара Тьен. — Ты же понимаешь, что не выстоишь против меня сейчас?

— На все воля четырех, — смиренно изрек Холгер. — Если хочешь честного боя, отзови ильясу.

Мерзавец!

Хитрый расчетливый мерзавец!

Тьен стиснул зубы.

Нет, он не боялся того, что правитель назвал честной схваткой. Холгер силен и опытен, но в арсенале третьего шеара молодость, ловкость и навыки выживания на дне людского города — с последним никакая стихийная магия не сравнится. Когда дело доходило до драки, бывший вор предугадывал действия соперника на два хода вперед. Но он не хотел этого боя. Не хотел рисковать своей жизнью, и не хотел убивать Холгера.

В его плане вообще не было смертей.

— Бой, — сказал кто-то за его спиной.