Что-то отвлёкся. Но только я собрался сказать ей, что тут ей никто не причинит вреда, как она опустила головку, а после непродолжительной паузы начала смеяться. Что её рассмешило не понятно. Хотя запах страха пропал, сложно судить хорошо ли это, в связи с этим непонятным весельем.

Но когда детёныш упал на кровать, ухватившись за живот, не выдержал, связался с другом.

– Шин, по-видимому, твоё опасение её психологическим состоянием оправдано, неси успокоительное.

Обратился уже к ней:

– Малышка, успокойся, на моём корабле тебя не тронут. Я прослежу за этим.

От звука моего голоса, маленькая самочка замерла, но потом ещё больше и громче засмеялась перекатываясь с одного бока на другой, на кровати.

Хорошо Шинфар не мешкал, вдвоем аккуратно скрутив, сделали укол. Держа крошку за руки отметил, что кожа у неё очень нежная, даже для ребёнка.

Едва не сплюнул прямо здесь от отвращения, к самому себе, я ведь не извращенец какой-то, чтобы так реагировать на ребёнка. Уже начал ненавидеть свои инстинкты, сошедшие с ума в последнее время. В грузовом отсеке, почувствовав её запах, хотел разорвать кровников, двинувшихся в её сторону. Теперь вот, это извращённое удовольствие от касания к её коже.

Решено, передаю её под опеку Джариму, пусть как хочет, так и развлекает самочку, главное чтобы на глаза мне не попадались.

Курс домой он проложил. Теперь если планы не поменяются, и непредвиденных обстоятельств не будет, со всем вполне сможет справиться и Судар. Если что и произойдёт, вызову тор Бреза обратно в рубку, а малышку оставим Шину на попечение, к его виду она уже должна будет привыкнуть.

Когда вернёмся на Аттеру, подберу детёнышу достойную семью. Надеюсь, после этого избавлюсь, наконец, от этих не правильных желаний. Приняв подобное решение, сообщил первому пилоту, что требую от него и практически забыл о неофициальном пассажире, на моём судне.

Анастасия

После того, как мне сделали укол, чертяка ушёл, остался лишь мой первый знакомый. Похоже, он здесь был кем-то на подобии врача. Ощупал меня всю, убедился, что зрачки пришли в норму, я слабо отбивалась но, он лишь потрепал меня по голове и что-то спросил:

– Agr tro skortis?

– Я не понимаю - ответила ему, мне уже было всё равно.

Удивлённо посмотрев на меня своими синими глазами, он повторил свой вопрос:

– Agr tro skortis?

– Я же сказала, что не понимаю Вас.
– Сквозь искусственное вызванное спокойствие, все же пробилась слабая искра раздражения.

Окинув, моё тельце нечитаемым взором он нахмурился, о чём-то задумавшись, потом пророкотал что-то в браслет на руке. На протяжении пяти минут, пока мы играли в гляделки, дверь снова открылась, впуская новое действенное лицо, этого театра абсурда.

'Палата' будто стала меньше.

Они, о чём-то переговорили, после, ко мне обратился уже сероглазый чёрт. Если честно, чем отличался этот вопрос или язык, от другого, разобрать я была не в состоянии. Для меня всё эти речи были как 'китайский' или 'индуский панджаби'.

На его вопрос, я покачала головой. Снова заставив задуматься уже обоих. Потом Сероглазка, хмыкнул и старательно выговаривая слова , спросил:

– Ja toris ti co?

Получив тот же результат, оба нахмурились. На протяжении нескольких минут взаимного разглядывания, новоприбывший, весьма некультурно указал пальцем куда-то в область моего лица, что-то предположив, спросил у Ледышки.

И чем, ему моё лицо не угодило ? Эта же белобрысая глыба, внимательно посмотрела на меня, неуверенно согласилась, определённо давая на что-то 'добро'.

Снова заработало их средство связи, до меня донёсся недовольный сонный голос. Новоиспечённый лингвист, явно упрашивал о чём-то собеседника и договорившись выключил связь.

– Ratiri ditro kofitis - обратился к местному Етти, но я всё равно навострила уши, ведь их разговор по-любому был важен. Возможно, хоть что-то пойму по отблескам эмоций. От этого вполне могла зависеть моя жизнь, так дайте, хотя бы морально подготовится.

В комнату зашёл ещё кто-то, заполнив собой до краёв и так переполненное тестостероном, окружающее пространство. Хорошо, что я не страдаю клаустрофобией, иначе непременно начала бы задыхаться, из-за стремительно уменьшающегося помещения.

Рассмотреть новенького мне не удалось, мешали конечности сероглазого, который отчаянно жестикулируя, пытался обрисовать ситуацию. Послышался тяжелый вздох и скептическое хмыканье , потом дяденька подвинул эту гору мышц , притиснув его к стенке, подошёл ближе.