– Хит расстроится, что вы не вместе.

– Ага, обрыдается. Он, конечно, был жутко рад, что его оставили с бухающим отцом в старой халупе. Пошлет ей зимнюю открытку. Садись, я злой и голодный.

– И будешь есть меня?
– я с трудом сдержала улыбку.

– Нет.
– Дилан тоже улыбнулся.
– Есть не буду. Но за хвост я тебя, рыжуля, подергаю. Велел ведь лежать. Где ты весь день носилась?

– Требовала с тритона магию, - честно призналась я.
– Он подозревает Дарена в том, что тот отравил воду в канале.

– Не удивлен.

Пока я снимала ботинки и куртку, Дилан свалил в тарелку всего, что притащил из какой-то таверны. Вряд ли не имея кухни можно приготовить столько всего и разного. Но за всеми волнениями я сама не поняла, как проголодалась, и с удовольствием съела... половину. Дальше уже не влезло, и я забралась с ногами в кресло, потягивая вино.

– Где Аня и Хит?

– Улетели в Лесной. Я снял им отель с кучей разных развлечений. Пока живот не входит в комнату вперед нее, пусть развлекаются.

– Смотрю, дела у тебя налаживаются.

– А ты думала, я буду вечно жить в сарайке?
– усмехнулся Дилан.
– Нет уж, спасибо. Скоро закончу все и подыщу жилье получше.

– Ты осознаешь, что скоро станешь дедушкой?

Мужчина сделал молниеносное движение и пальцы сомкнулись на моей лодыжке. Вернее, сомкнулись бы, если б я не отдернула вовремя ногу и не вскочила на спинку кресла, а потом вместе с креслом наклонилась назад, грозя с грохотом свалиться на пол.

– Как ты держишься на драконе, - спросил Дарен, подхватывая меня, - если не можешь удержаться на стуле? Все, рыжуля, не ломай мою последнюю мебель.

Дилан усадил меня к себе на колени и знатно развлекся, наблюдая, как я пытаюсь слезть.

– Бесполезно противиться судьбе. Сядь спокойно и пей чай.

Чай пах ароматно, кусочки фруктов придавали вкусу легкую кислинку. Но еще более интересным чай стал, когда губы Дилана убрали мои волосы и коснулись шеи. Я сосредоточилась на кружке, но это этого ощущения стали только сильнее.

– Ладно, хватит, мне пора!
– Я сделала попытку подняться.

– Ага, - с улыбкой передразнил меня Дилан.
– Как будто я тебя куда-то пущу.

– Не надо.

– Почему?
– на удивление серьезно и спокойно спросил мужчина.
– Ты ведь пришла.

– Я пообещала, - напомнила я.

– Могла не сдержать обещание. Слово, данное тем, на кого наплевать, ничего для человека не значит.

– Не для меня.

– Хорошо. Если тебе все равно, почему я тебя уже минуту не держу, и ты все ещё не сбежала?

Поняв, что Дилан загнал меня в угол, я вдруг... расслабилась. И стало как-то все равно, что будет дальше, и прикосновения из пугающих превратились в теплые и приятные.

– Ты достал магию, отослал Хита и Аню, купил еды, зная, что я приду. И все чтобы затащить меня в постель?

– Я очень коварен, - расплылся в улыбке мужчина.

– Самый коварный дедушка из всех!

Я взвизгнула и выгнулась от щекотки, а разобиженный Загорный и не думал меня выпускать.

– Ладно-ладно, я сдаюсь!
– задыхаясь от смеха, произнесла я.

– Что надо сказать?

– Ты не дедушка!

– Ответ неверный. Надо сказать, что я самый привлекательный мужчина Лесного!

– Вот еще, размечтался!

– Тогда поцелуй, - посерьезнел он.

Медленно, сама до конца не осознавая, что делаю это, я склонилась к губам мужчины. Осторожно, словно боялась обжечься, коснулась. Почувствовала, как сладко замерзло сердце и как страшно вдруг стало на секунду - показалось, это шутка, и сейчас оттолкнет и рассмеется. Но я почувствовала лишь дурманящий поцелуй и ошеломляющую легкость - не было ни проблем, ни размышлений. Просто на пару мгновений вдруг получилось стать беззаботной девушкой, которая впервые по-настоящему целуется.

Да и не только целуется: в эту ночь беззаботная девушка многое делала впервые.

Я проснулась от того, что камин погас и в комнате стало холодно. Только ладонь, лежащая на моей спине, давала немного тепла. Можно было встать и снова разжечь огонь или дотянуться до второго одеяла, или прижаться плотнее к Дилану, но почему-то я, все еще сонная, начала одеваться. Дилан спал, как убитый, но смотреть на мужчину я избегала. Сама не знаю, почему, но хотела уйти до того, как он проснется. Хотя - лукавить не выходило - часть меня очень хотела коснуться обнаженной кожи и ощупать все, что не успела ощупать ночью.