Шрифт:
Елена Ивановна. Надо подумать.
Саша. Ну ладно, я пошел. Боюсь, как бы он не уговорил Геню. Она же доверчивая. (Уходит.)
Елена Ивановна колеблется. Она делает шаг к двери Плошкина. Неожиданно дверь распахивается, и Плошкин выходит на лестничную площадку.
Елена Ивановна. А я как раз хотела к вам позвонить.
Плошкин. Вы никому не сказали?
Елена Ивановна. Ни боже мой. Я хотела только поделиться с вами.
Плошкин. Потом поделимся. У меня произошло неожиданное событие. Скончалась тетя Феня в Симферополе. Я вылетаю туда.
Елена Ивановна. Какое горе! Примите мои соболезнования.
Плошкин. Пустое. Я, простите за выражение, с тетей Феней в жизни не встречался.
Елена Ивановна. А почему же вы туда летите?
Плошкин. Проще простого. У нее приватизированная половина домика, комната с кухней.
Елена Ивановна. И что же?
Плошкин. Если я не прилечу туда к похоронам, то ее симферопольские племянницы все оттяпают себе.
Елена Ивановна. Вы простите меня, конечно, но зачем вам половина домика в Симферополе, если у вас есть квартира в Москве? И в ней дополнение.
Плошкин. Не сравнивайте, Елена Ивановна. Домик в Симферополе – это законная реальность. Как бы синица в руках. А журавли – они могут улететь в любую минуту. Бывает добыча по чину, а бывает не по чину, что загадочно. Я мою здешнюю собственность берегу, а не знаю, зачем берегу. Я, может, и вас туда приглашал, потому что нет сил больше носить все в своем сердце. И когда мне телеграмма пришла из Симферополя: прилетай, спасай добро стоимостью четыре тысячи долларов, я понял – лечу! Потому что это понятное счастье, человеческого масштаба. А вас я оставляю моей хранительницей. Хранительницей тайны, потому что жизнь неожиданно сложила из нас с вами некую геометрическую фигуру, какую-то ось, которая может вскоре перерасти в союз, при условии, конечно, что вы оправдаете мои надежды.
Елена Ивановна. Вы так сложно говорите, что я не все поняла.
Плошкин. Не важно. Вот ключи. Это от верхнего замка, а это от нижнего. А это финский замок от большой комнаты, вы меня понимаете? И никому ни слова.
Елена Ивановна. Но зачем мне? Не надо.
Плошкин. Я не знаю, что может случиться. Протечка, засорение трубы, милиция придет… не дай бог! Мало ли зачем понадобится ваше участие.
Он заставляет Елену Ивановну взять ключи.
Елена Ивановна. А погулять у вас там можно?
Плошкин. Ну как вы не понимаете – вам все можно! Все! Я вам полностью доверяю.
Елена Ивановна. У меня тут возникла идея, вы меня, конечно, простите…
Плошкин. Ни в коем случае! Доверие надо хранить, а не нарушать. Я вернусь через два дня, и мы поговорим, хорошо?
Елена Ивановна. Хорошо.
Плошкин. Помните – этот от верхнего замка, а этот от нижнего. (Уходит.)
Елена Ивановна возвращается к себе в квартиру.
Картина вторая
В квартире Мухиных. Саша стоит у окна. Закрывает его.
Саша. Опять окно распахнула. Для тебя это наверняка простуда.
Геня. Пускай свежий воздух будет.
Саша. Дай лобик.(Хочет потрогать лоб, Геня отшатывается.)
Геня. Не трогай меня. Твои прикосновения мне неприятны.
Саша. С каких это пор?
Геня. С самого начала. Я бы, может, тебя полюбила, а у тебя слюни противные.
Саша. Что ты несешь?
Геня. Ты старый и бедный. Ты отвезешь меня на Канарские острова?
Саша. В ближайшие годы не отвезу.
Геня. А есть люди, которые готовы это сделать.
Саша. Почему же?
Геня. Из-за моей сказочной красоты.
Елена Ивановна слушает эту перепалку в дверях и не вмешивается.
Саша. Насчет сказочной красоты – это преувеличение.
Геня. Вот ты ее не замечаешь и поэтому не любишь меня.
Саша. Неправда, я тебя люблю.
Геня. Я этого совершенно не вижу. Ты меня не покоряешь, в тебе нет никакой романтики. А девушке, оторванной от жизни и заключенной в твоей семье, так нужна свобода! Ты даже не представляешь, на что я готова пойти ради свободы.