– Нихт щисен! Гитлер капут! Сталин даст ист фантастишть!

Татьянка не открывая глаз лягнула меня пяткой. Попала. Прямо по голени. Я зашипел сквозь зубы, больше для ее спокойствия. Пусть думает, что я жестоко наказан. А потом решил последовать Татьянкиным указаниям, и глубоко вздохнув, максимально расслабился.

Ничего необычного я не почувствовал. Приятное тепло от утренних солнечных лучей, ласковый ветерок и запахи поля, ни с чем несравнимые. Так мы и стояли, минут десять, пока у меня не затекли руки.

– Тань!
– Шепотом произнес я.- Долго еще стоять надо? Я уже зарядился по самую макушку!

– Точно зарядился?- Пряча улыбку и приоткрыв один глаз, поинтересовалась Татьяна.

– Честное слово!
– Уже громче сказал я.- Э-ге-гей! Будь одно кольцо на земле, а другое в небе, ухватился бы за них! И попал в книгу рекордов Гиннеса как человек с самыми длинными руками!

– Ладно, хватит паясничать!
– Таня милостиво закончила утреннюю гимнастику.- Пошли к роднику!

– Сейчас, только руки отдохнут немного.- Я начал вращать кистями и растирать мышцы.

– Смотри, смотри!- Таня схватила меня за руку, указывая другой куда-то на небо.

Приглядевшись я увидел как в небесной синеве, безмятежно парящий до этого коршун, набирая скорость мчится за птицей размером с голубя. А может это и есть голубь, только лесной? Бедная птаха со всех крыльев улепетывала от хищника, но ей явно не хватало скорости и маневренности. Писк жертвы тревожным набатом разнесся по полю.

– Жалко птичку!
– Искренне сказал я.- Но и коршун тоже кушать хочет!

Тем временем напуганный голубь заметил нас. Возможно, он с перепугу принял нас за странные кусты, в которых можно спрятаться, или же посчитал, что мы в состоянии отогнать страшного коршуна, но голубь решился на отчаянный шаг. Из последних сил, бешено махая крыльями, он направил свой полет прямо на нас.

– Зараза пернатая!- Выругался я, когда голубь чуть не задев меня крылом, скользнул за наши спины.

Коршун, обиженно вереща, взмыл в небо. Обернувшись, я попытался разглядеть беглеца, но того уже и след простыл. Скорей всего, голубь, пролетев мимо нас, ушел на сверхмалую высоту, и на бреющем полете достиг спасительных кустов. Небось сидит теперь в гуще веток и пытается сердце успокоить.

– Не повезло тебе, братишка! Улетел твой завтрак!- Сказал я коршуну.

Тот вряд ли меня расслышал, поскольку был уже на приличной высоте. Да и что, охота ему всяких туристов слушать? У него другие заботы, ему кушать хочется. А в гнезде небось его коршуника с коршунятами папку с добычей ждут!

Заглядевшись на коршуна я сделал шаг вперед. Носок моего кроссовка зацепился за какую-то неровность, и чтобы удержать равновесия, мне пришлось сделать еще один шаг. И я оказался на самом краю "площадки".

– Сережа, давай спускаться.- Сказала Таня.

– Ага!
– Согласился я.- А-а-ахх ха!

Край площадки под моим весом обрушился, и скатился к подножию холма. А вместе с ним, скатился и я. Высота здесь небольшая, да и спуск не слишком пологий, так что, кроме испачканного спортивного костюма и слегка оцарапанной левой ладони, никаких увечий организма я не получил.

– Ты живой?- Поинтересовалась Татьяна, аккуратно спускаясь с холма.

– Нет, я почти уже на том свете!- Простонал я, отплевываясь от пыли набившейся в рот.- И кровью истекаю! Вот видишь? Капает! Еще немного и вся вытечет!

Я продемонстрировал девушке левую ладонь с еле заметной царапиной.

– Тебе месяц придется ждать, чтобы вся кровь вытекла. Она же еле сочится.
– Заметила Таня.- Так что умирающего из себя не строй. Все равно не поверю.

– Нет в тебе сострадания к ближнему.- Посетовал я, отряхивая штаны.- И от кого ты такого цинизма набралась? Не представляю. Раз сочувствия от тебя не дождаться, пойдем к роднику. Надо же нашу миссию завершить!

И мы направились на звук журчащей воды.

– А все из-за этих пернатых!
– Жалился я по дороге.- Летают без правил, честных людей пугают. Из них надо подушек наделать, хоть какая-то польза будет.

– Это мы в их мир вторглись.- Заметила Татьяна.- Они здесь спокойно жили, а тут мы пришли.

– Все равно, пернатые во всем виноваты!
– Упрямо заявил я.

Татьянка не обращала на мое ворчание никакого внимания. Прекрасно знает, что я это не в серьез, а так, искусства ради. Иногда на меня нападает желание поворчать и тут сгодится любая тема. Что на глаза попадет, о том и буду ворчать. Но это ненадолго, чуть-чуть поворчу и перестану. Таня из-за этого периодически называет меня дедом, на что я всегда интересуюсь, что молодая и красивая девушка в убогом старике нашла?