— Удачи, — сказала я, и Азриэль, благослови его Котел, взмыл в безоблачное небо.

Ни один из нас не упустил грязные ругательства Кассиана, хотя мы и не удосужились их прокомментировать.

Кассиан был генералом — генералом Ночного Двора.

Нэста, конечно же, не то, с чем бы он не смог справиться.

— Я подбросил Амрен до Дома, пока шел сюда, — сказал мне Азриэль, когда мы приземлились на берегу бирюзового горного озера, окруженного соснами и гранитом. — Я сказал ей немедленно добраться до тренировочного ринга, — полуулыбка. — Через несколько минут.

Я фыркнула и вытянула руки.

— Бедный Кассиан.

Азриэль притворно обиделся.

— В самом деле.

Я поднялась на ноги, небольшие серые скалы у берега пронеслись под моими сапогами.

— Итак...

Черные волосы Азриэля, казалось, пожирали ослепительный солнечный свет.

— Для того, чтобы летать, — сухо сказал он, — тебе понадобятся крылья.

Правильно.

Мое лицо покраснело. Я закатала рукава.

— Прошло много времени с тех пор, как я вызывала их.

Его проницательный взгляд не отрывался от моего лица, моей позы. Как неподвижно и ровно, будто гранит, было вытесано озеро. Для сравнения, я могла бы быть пролетающей бабочкой.

— Мне нужно отвернуться?

Он выразительно нахмурил свой темный лоб.

Я съежилась.

— Нет. Но... у меня может получиться не сразу.

— Мы начали наш урок пораньше — у нас полно времени.

— Я ценю твои попытки притвориться, что это не потому, что я отчаянно пыталась избежать споров Кассиана и Нэсты с утра пораньше.

— Я никогда бы не позволил своей Высшей Леди страдать от этого.

Он сказал это с абсолютно каменным лицом.

Я усмехнулась, потирая ноющее плечо.

— Ты... готов к встрече с Люсьеном сегодня днем?

Азриэль наклонил голову.

— Мне следует готовиться к ней?

— Нет. Я просто... — я пожала плечами. — Когда ты уходишь, чтобы собрать информацию о Высших Лордах?

— После разговора с ним.

Его глаза светились — освещаемые весельем. Как если бы он знал, что я тяну время.

Я выдохнула.

— Правильно. Вот так.

Прикоснувшись к той части меня, которую дал мне Тамлин... Какая-то важная часть моего сердца почувствовала отвращение. Даже когда что-то острое и злобное внутри меня сосредоточилось на том, что я взяла. Всем, что я взяла.

Я выскользнула из мыслей, сосредотачиваясь на иллирийских крыльях. Я вызвала их в тот день в Степи по памяти, из-за страха. Создавая их сейчас... Я позволила своему уму проскользнуть в воспоминания о крыльях Риса, как они ощущались, двигались, весили...

— Каркас должен быть немного толще, — предложил Азриэль, когда моя спина потяжелела. — Укрепляй мышцы, ведущие к нему.

Я подчинилась, моя магия, в свою очередь, тоже послушалась. Он высказал свои соображения о том, где что добавить, где ослабить, где сгладить и где уплотнить.

Я тяжело дышала, пот стекал по моей спине, когда он сказал:

— Хорошо.

Он прочистил горло.

— Я знаю, что ты не иллирийка, но... среди их вида, считается... неуместным прикасаться к чьим-то крыльям, не получив разрешения. Особенно к женщинам.

Их вид. Не его.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, о чем он спрашивает.

— О — о. Продолжай.

— Мне нужно выяснить, правильные ли они на ощупь.

— Правильно.

Я повернулась к нему спиной, мои мускулы горели, пока работали, чтобы расправить крылья. Все — от шеи до плеч, ребер, позвоночника и ягодиц — казалось, теперь контролирует их, и протестующе стонет из-за веса и движений.

В Степи перед Люсьеном я удерживала их всего пару секунд — и не понимала, какие они тяжелые, какие комбинации мышц ими управляют.

Руки Азриэля, несмотря на все шрамы, были легки как пух, пока он сжимал и трогал определенные зоны, поглаживая и нажимая на другие. Я стиснула зубы, ощущение такое, будто... будто кто-то щекочет и тыкает свод стопы. Но он быстро сделал свое дело, и я снова размяла плечи, когда он обошел вокруг меня, чтобы прошептать:

— Это удивительно. Они такие же, как у меня.

— Думаю, что магия сделала большую часть работы.

Он покачал головой.

— Ты художник — это все твое внимание к мелочам.